– Я предупреждал тебя, – сказал он. – Я говорил, что ты пожалеешь, что связалась со мной. Я предупреждал тебя, что это не приведет ни к чему, кроме боли.
Вынув бумажник из своей сумки, я бросила в него бумажку. Если он хотел убить себя, кто я такая, чтобы перечить?
– Вот адрес. Он ездит в этот дом каждую ночь. Это глухомань, но там будут охранники, и они тебя застрелят прежде, чем ты подберешься ближе, чем на сто ярдов к нему. Если это то, что ты хочешь, если ты хочешь убить себя, а не растить нашего ребенка вместе, уходи.
Он покачала головой.
– Я предупреждал тебя, Фейт. Ты с самого начала знала, что пожалеешь, что вообще встретила меня.
Он был так неправ. Я ни на одну секунду не пожалела о встрече с ним. Единственное, о чем я сожалела, так это о его потере.
Слезы текли по моим щекам.
Он схватил свои вещи и ушел. Я рухнула на пол. Его сперма все еще была внутри меня, вытекая лужей на пол. Я слышала, как стихал рев мотоцикла. Я задержала свое дыхание и прислушалась, надеясь, что он остановился, что он передумал, что он вернется. Ведь он должен был.
Но он этого не сделал. Он так и не вернулся.
Глава 16
Джексон
Я ехал на север, будто за мной гнался лесной пожар. Облака в небе надо мной розовели, сбиваясь в спирали. Назревал шторм.
У меня было только одно на уме – сдержать свое слово. Я собирался сделать для Фейт то, что обещал.
И она тоже собиралась сдержать свое слово.
Жизнь за жизнь.
Если бы мне пришлось умереть, я был готов. Я уже сделал то, что должен был сделать мужчина. Несмотря на все это, я полюбил женщину, и за то короткое время, что мы провели вместе, выжег себя в ее душе. Я зачал с ней своего ребенка, и оставил после себя сына, который будет нести мое имя.
Теперь я собирался убить человека, который угрожает всему, что я любил. Он был угрозой счастью и миру Фейт, о чем она никогда не узнает. Он бы не позволил ей вырваться из своих когтей. Я был уверен в этом. Мужчин вроде Волка Стейтена, не волнует, сколько страданий они причиняют.
Его честь не позволяла отпустить ее. Это будет угрожать его показной мужественности и позиции как главаря Лос-Лобоса.
Я плохой. И это знаю. Плохой до мозга костей.
Но как я уже говорил, я не причиняю вреда.
Я занимался единственным, что умел делать. И стал тем, кем должен был стать. Другого варианта я не видел. Фейт назвала меня трусом, потому что я покинул ее, но жила бы она с мужчиной, который не заступился за нее? Сможет ли она воспитывать ребенка мужчины, к которому она не испытывает уважения?
