К несчастью, в отличие от рыбы, баронесса Форестье обладала достаточно пронзительным голосом, и теперь решила обрушить на меня всю его мощь.
- Ты должна была заварить его ровно в шесть, а сейчас уже четверть седьмого! – наманикюренный палец с острым ярко-алым ногтем указал на часы. Я даже не повернула голову.
- Хорошо, я сейчас принесу.
- Сейчас уже поздно! Марта давно сделала это за тебя!
Марта была наша кухарка. Пожалуй, единственная из этой семьи, кто действительно сочувствовал мне.
- Тогда зачем весь этот шум? – по-хорошему, надо было сдержаться, но я не смогла.
- Шум? –возмутилась мачеха. – ты хочешь сказать, что я издаю шум, словно уличная торговка?
- Нет, этого я не говорила, - я прикусила язык, но было уже поздно.
- Неблагодарная девчонка! – баронесса притопнула ногой. – Из-за своей дерзости ты останешься без ужина! Немедленно ступай к себе!
Я тихо выдохнула. Могло быть и хуже. В прошлый раз меня заставили чистить картошку, а до этого – перебирать бобы, раскладывая по цветам.
По всей видимости, мачеха, решив, что подобный труд меня не перевоспитывает, решила воздействовать по-другому. Что ж, хоть и впроголодь, но зато не надо садиться за стол, терпеть недружелюбные взгляды мачехи и хихиканье близнецов.
Подхватив свой планшет, я послушно поднялась на чердак, где и была моя комната. Вернее, каморка, иначе это полутемное помещение назвать было нельзя.
Летом кровать можно было поставить под скатом, у стены, но зимой, когда из щелей дул ветер, мне приходилось оттаскивать ее на середину комнаты. Я подошла к окну, взглянула на соседние дома. Красивые особняки, летом утопающие в зелени деревьев.
Сейчас мне были видны их терракотовые стены, украшенные белыми колоннами. Над крыльцом каждого из домов – герб владельца: крылатые четырехногие чудовища, непонятные цветы, деревья. В отличие от сводных сестёр, я плохо разбиралась в геральдике, предпочитая тратить время на изучение стратегического планирования общегалактического бизнеса: много математики, но работа такому специалисту всегда найдется. Снегопад все еще продолжался, и я опустила жалюзи скорее по привычке, чем опасаясь света трех лун. Потом я рухнула на кровать и вновь начала читать учебник.
Ровно в девять вечера я отложила планшет и спустилась на кухню, помочь Марте, а, вернее, перемыть всю посуду после ужина. Там все еще витали запахи еды, и я вдруг поняла, что голодна.
Словно прочитав мои мысли, кухарка, пожилая женщина со сморщенным, точно яблоко с мороза лицом, быстро придвинула мне тарелку каши с молоком.
