Арадей притащил бездыханное тело девушки и оставил гнить в клетке Гидеона. Тот снял с нее кулон, намотал на свое запястье, прижал любимую к себе и начал медленно сходить с ума. Глаза забыли, что значит свет, то, сердце истерлось в пыль во мраке, он навеки потерял ту частичку себя, по которой Аида всегда его узнавала.
Он был готов сдаться. Ему стало плевать на весь мир и на Арадея. Пусть он убьет их всех, пусть сотрет весь этот мир. Пусть все они гниют в недрах земли. Он баюкал ее в своих руках и больше не думал о том мире, который так старательно спасал, лишь бы ей было хорошо жить. А теперь, когда ее больше нет. Нет совсем он забыл о свете, которым грело его земное солнце. Нет, для него единственным светом были ее глаза. Два солнышка, что согревали его пустую грудь.
И тогда явилась Айлахори, небеса воззвали к Гидеону и сотворили чудо. Она даровала последнее рождение возлюбленной бога, оторвав частицу своего сердца. Небесные волны забрали его любимую, окутали своими руками, золотая душа вспорхнула и в его руках появился младенец. Гидеон глядел на нее и плакал. Айлахори освободила его из уз ровно на один день, дабы он смог спрятать свою Аиду подальше от глаз Арадея, чтобы она все же смогла прожить счастливую и ДОЛГУЮ жизнь.
Он унес ее в забытый всеми храм Старых богов. Он явился как великий Темный Гидеон. Бережно передал девочку старейшине и наказал беречь ее, так как она единственное что бережет этот мир от разрушения. А еще он взял с них обещание, что они уберегут ее и одев на маленькую шейку кулон с деревянной птичкой, поцеловал маленькую ручку и вернулся в клеть. Арадей не должен был узнать об этом. Но он узнал...И она воззвала...
Аида молчала, крепко сжимая в руках плечо Гидеона. Наконец богу надоело ждать ответа, и он перевёл взгляд на своего сына.
- А ты! Думал умнее меня?! Этот чертов кулон! А теперь и стена!
Аида машинально сжала деревянную птичку в руке.
- Однако тебя я прекрасно чую! - острые зубы показались из-под капюшона.
- А ты- он обратился к Аиде- глупое создание! Твое девятое перерождение должно было забыть его! Так долго даже души не умеют любить! - эти слова он выдавил из себя, смотря на девушку с ненавистью и брезгливостью.
- Аида, - Гидеон стоял впереди нее, закрывая собой, - немедленно в город.- он сказал это тихо, но тоном пререканий не допускающим.
Аида медленно кивнула, однако вернуться не могла. Почему-то душа словно застыла в теле и не откликалась на ее зов.
