- Понимаешь целитель всегда должен выбирать спасти себя или другого. Вот какое проклятие у этого дара. Я не смогла спасти никого из них. Мама, папа, сестрёнка. Все они гибли на войне, уходя каждый раз добровольно, лишь бы не трогали их маленькую Аиду. Они совсем не переживали за себя. Боялись и волновались лишь обо мне. А я даже тела их не нашла. Я виновата,- слезы покатились по девичьим щекам,-я так виновата перед ними!- она закрыла лицо руками и разрыдалась.
- Ты и вправду виновата,- задумчиво протянул Гидеон,- они жизни за тебя отдали, а ты пыталась так бездарно расходовать их подарок. Смерти искала. Разве если бы ты умерла, их жертва не была бы напрасной?
Аида перестала всхлипывать и, утирая глаза, посмотрела на Гидеона:
- Что...
- Раз хочешь вернуть им долг,-он нежно взглянул на нее,- просто живи. Ради них.
Аида со взглядом полными непонятных, но будоражащих его чувств вдруг потянулась к нему, все его тело напряглось. Мышцы натянулись в тугую струну. Гидеон застыл недвижимой статуей и ее горячие губы обожгли воина страстным чувственным поцелуем.
- Дура!- он резко поднялся, отстраняя ее от себя.- Забыла к кому прикоснуться хочешь. Я сын владыки хаоса! Я темный Гидеон!
Ее глаза наполнились ужасом и он замолк. Не мог он видеть такого взгляда.
- Глупая- болезненно вытянул он.
Медленно, смотря в ее лучистые глаза, он преклонил перед девушкой оба колена и опустив голову тихо произнес:
- Только пред тобой я готов преклониться. И только твоим я готов быть рабом.
- Гидеон!- ее ошеломленный возглас растворил все преграды и девушка счастливо прижалась к его сильной груди. Он не ожидал, оторопел, такая хрупкая, он так боится навредить ей, так боится сделать больно, и словно тончайший хрусталь, бережно сжал ее в своих объятиях.
- Аида,- прошептал он, нежно прижимая ее к себе,- моя Аида.
Ее ласковый взгляд согрел его лучше всякого солнца, уютно устроившись в его объятиях, она замурлыкала ту же песенку, что и всегда, и Гидеон сам того не замечая улыбнулся. Сейчас ,рядом с ней, здесь, он был счастлив. Впервые, наверное, в своей жизни.
- Мой сын вернулся!- встретил его ехидной загадочной улыбкой отец.
Гидеон лишь зло блеснул глазами и немного склонил голову:
- Хм- недовольно глянул Арадей на него. Поднятая бровь и высокомерный тон все сказали Гидеону, он проявил неуважение. Раньше бы он незамедлительно склонился ниже с извинениями, но сейчас! Его спина просто отказывалась гнуться!
