— Все на сегодня? — спросил Тони, отхлебнув воды.
— Да, пожалуй, — кивнула Стейна, забирая у него бутылку и по-свойски прикладываясь к горлышку.
Она погладила его по спине, не в силах обойтись без тактильного контакта. Ей нравилось трогать его. И она не отказывала себе лишний раз в этом удовольствии.
— Завтра повторим в это же время. Нормально? — спросила Стей, как обычно.
Тони не ответил, и Старшая посчитала, что молчание — знак согласия. Она спрятала меч в ножны и уже направилась в сторону лагеря, как ее догнали слова:
— Нет, Стей. Не нормально.
— Что? Почему? — она остановилась, недоумевая.
— Потому что пора заканчивать эти благотворительные уроки фехтования.
Последние слова Тони поговорил с такой качественной злостью, что Стейна почти испугалась и слегка возбудилась.
— Так-так-так, — прищёлкнула она языком. — Это что еще за новости?
— Брось, Старшая. Ты сама понимаешь, что я достиг потолка.
— Ха, вот так всегда с мужиками. Стоит один раз упасть на спину, и они мнят себя Македонскими.
Тони усмехнулся, но не спешил поддерживать ее игривый тон.
— Я же не в том смысле. Просто чувствую, что сейчас на пике формы. Ты просто теряешь со мной время.
Стейна обошла его кругом, заставляя парня озираться и нервничать. Она встала за спиной Тони, положила ему ладони на плечи и зашептала в шею:
— А с чего ты взял, что я теряю время? Может, я его просто провожу с приятным мне человеком, получаю удовольствие, да и сама сохраняю форму.
— Стей, — скорее просвистел, чем сказал Тони.
— Что, малыш?
Она провела руками по его спине, заметив легкую дрожь в мышцах, и улыбнулась, радуясь такой реакции. Тони резко повернулся к ней, сузил глаза. Он был явно не в восторге от прикосновений Старшей и того, как его тело отозвалось на них.
— Люди и так болтают, — проговорил парень.
— Люди всегда болтают, Тони. Они обсуждают, судят. Так уж устроено общество. Даже такое специфическое и тесное, как наше. Чужой кошелек, чужая постель, чужая смерть — это всегда интересно. Это нормально.
— Я не хочу тебя компрометировать.
— Тебе этого и не удастся. Я уже давно скомпрометирована, и мне это нравится. А тебе?
Стейна поднялась на цыпочки, дотянулась до его щеки губами.
Тони стоял, словно каменный, пока она целовала его лицо, шею.
— Скажи, Тони.
— Что? — прохрипел он.
— Я тебе нравлюсь?
Стей смотрела ему прямо в глаза, улыбаясь. На ее лице и волосах играли яркие лучи Северного солнца.
— Я… мне… — начал мямлить парень. — У меня девушка есть.
