— Да.
— Значит, он из-за тебя вышел из темы?
— Откуда ты все знаешь, мелкая? Год ведь не была на Севере.
— Хелл писала. Мы иногда… эм… болтаем.
— С Хелл? — не поверил Артур. — Ты же ее не выносишь.
— Это было давно. Жаль Тони. Он мне нравился, — вздохнула Нори. — Ну, насколько может нравиться московское отрепье.
— Слабак он, — фыркнул Артур.
— Стейна не связывается со слабаками.
— Как ты хорошо ее знаешь, Нор.
— Я видела их, Кен. Стейну и Тони. Он, может, не самый отважный парень на планете, но Стейна сделала из него воина. Только вот, видимо, любовника так и не смогла. А может, и смогла, но тут опять появился ты.
Артур сжал губы, чтобы не заорать на Нори матом. Но она словно не замечала, что опять доводит его до бешенства, продолжала рассуждать вслух.
— Тони, конечно, и с Наташей едва держался, а тут еще твоя лучезарная персона. Разумеется, он не потянул вас обоих. Извращенцы со стажем, а у парня тонкая душевная организация. Что ты сделал, Кен? Она ведь послала тебя тогда, на концерте. Я видела. Как ты вообще посмел снова к ней приблизиться после этих кровавых кувырканий под деревом?
Артур сглотнул, повторив, как мантру:
— Она моя. На Севере — она моя.
Но Нори никак не могла успокоиться.
— Твоя на Севере? А ты сам чей? Принадлежность всегда работает в обе стороны, если только это не рабство. Стейна уж точно не твоя рабыня, Кеннет.
— Ты не понимаешь, Нор.
— Точно. Не для средних умов.
— Это все слишком сложно, но проще, чем кажется. Стей — моя, всегда была моей, но ее это бесит. Она хочет контролировать, доминировать, руководить мной, играть. Только я — не один из ее смазливых волчат, я не подчиняюсь ее воле. Ее это заводит и бесит одновременно. И даже когда она пыжится, пытаясь казаться крутой и независимой, она все равно — моя.
— Артур, милый, мне кажется, или ты сейчас сам себе врешь?
***-
Что думаешь, ветер,
Паря над горами,
Свистя в седых скалах?
Ко мне прикоснись!
— Бен, — сердито проговорила Стейна, хватая воина за рукав. — Хватит.
Он ничего не ответил, лишь проводил глазами удаляющуюся спину Ястреба. Если бы взгляды убивали, то Кеннет уже давно валялся бы мертвым. Но Бену так не повезло. Даже достойно ответить на очередную серию насмешек ему не дали. Он бы, конечно, проигнорировал приказ любого Старшего. Но вот Стейне перечить не мог. Вернее, не хотел.
— Успокойся, ради всего святого, — пела сладким голосом Старшая, не держа его более, а ласково поглаживая по руке. — Он ведь специально провоцирует тебя.
