Мы шли за буксировщиком в паре с весельчаком и балагуром Сашей Докторовым. Воздух был спокоен, не болтало, и только шум за бортом привычно напоминал, что мы летим со скоростью 250 километров в час. Сзади, в грузовом отсеке, мои «десантники» — восемь курсантов из нашей эскадрильи — рассказывали весёлые истории.
Ничто не предвещало никаких неожиданностей.
Вдруг Сашин планёр резко взмыл вверх, потом клюнул носом, и толстый буксирный трос провис.
— Смотрите, ребята, что это Сашка куролесит?
Все прильнули к иллюминаторам. Провисший трос, соединявший Сашкин планёр с самолётом, быстро натягивался. Рывок! Толстый трос лопнул, как струна. Лишившись буксира, планёр сразу отстал и пошёл на снижение. Мы недоумевали: что у Сашки могло случиться?
Всю дорогу и потом на аэродроме только и разговоров было, что про экипаж Докторова. Как они там, всё ли обошлось благополучно?
На розыски пропавшего планёра вылетел связной У-2. Он возвратился часа через три, а лётчик доложил, что планёр благополучно приземлился возле какой-то деревни, экипаж в полном здравии и ждёт самолёта-буксировщика, чтобы вернуться на аэродром.
Это была очень скупая информация, а нас интересовали подробности, и мы с нетерпением ждали «потерявшихся».
На следующий день, когда их притащили на аэродром, Саша ходил героем и на все расспросы загадочно ухмылялся, ещё больше разжигая наше любопытство.
Вечером, освободившись от всех забот, мы так насели на Сашу, что он не выдержал и рассказал:
—- Летим мы, братцы, по маршруту. В планёре всё время хохот стоит, так как, сами знаете, народ у меня не из скучных подобрался. И вдруг нежданно-негаданно встречным потоком воздуха в фонаре боковую плексигласовую форточку вырывает. И пока я пытался эту злополучную форточку поймать, не заметил, как выше самолёта залез. Отдал ручку от себя, чтобы снизиться в нормальное положение, а планёр-то гружёный, моментально скорость набирает. Расстояние между планёром и самолётом сократилось, трос и провис. Я скорость уменьшил, жду, когда трос натянется. Рывок. Смотрю — и не верю: трос лопнул. Он ведь и посильнее рывки выдерживал — и ничего. А тут — как бритвой срезало. Видно, узелок на нём был.. .
Что оставалось делать? На вынужденную посадку надо идти. А сзади мои «десантники» советуют:
— Выбирай, Саша, деревню побольше, где колхоз побогаче, чтобы нас блинами со сметаной встретили. . .
Вот я и выбираю, благо что высота большая, лети куда хочешь. Жаль только, что до аэродрома далеко, своим ходом не долетим. Ещё издали приметил деревню покрупнее, с молочной фермой на окраине — всё как по заказу.
