В окопах Сталинграда [1947, Воениздат. С иллюстрациями] | страница 69

Идем туда. Оттуда, действительно, хорошо видно: немцы сидят за насыпью. Иногда мелькают каски.

Присев на корточки, пишу донесение. Четвертая и пятая роты и взвод разведчиков заняли оборону по западной окраине завода «Метиз». Людей столько-то, боеприпасов столько-то. Последнюю цифру я несколько приуменьшаю, хотя, так или иначе, рассчитывать сегодня на подкидку боеприпасов трудновато.

Сидорко, тот самый, которого рекомендовал мне Клишенцев — юркий, раскосый, похожий на китайчонка — только успевает засунуть донесение в пилотку, как немцы начинают атаку.

Откуда-то появляются танки. Шесть штук. Ползут справа, из-за насыпи. Там, кажется, мост есть, — отсюда не видно. А у нас только четыре противотанковых ружья и десятка два гранат. Куда делась пушка? Я совсем забыл о ней. Неужели опять убежали? Вся надежда теперь на железо. Может, и не перелезут танки?

Рядом со мной загорелый бронебойщик, с русыми закрученными усиками, придающими ему молодцеватый вид. Ему, повидимому, жарко. Он поочередно сбрасывает с себя все — телогрейку, гимнастерку, рубашку. Остается голый, сверкая невероятно белой, гладкой спиной.

В траншее тесно и неудобно. Все время переползают, ударяют коленями, чертыхаются.

Танки идут прямо на нас.

Плохо, что нет телефона. Трудно понять, что где делается.

Танки, остановившись у железа, открывают огонь. Снаряды ложатся сзади. Вероятно, болванки — разрывов не слышно. Откуда-то справа доносится голос Чумака — резкий и гортанный. Кричит какому-то Ванюшке, чтоб ему дали противотанковых гранат.

— В подвале… В углу… Где чайник стоит…

Один танк перебирается все-таки через железо. Лязгает гусеницами. Переваливаясь с боку на бок, ползет прямо на нас. Хорошо виден черный противный крест. Полуголый бронебойщик целится, расставив ноги и упершись задом в стенку траншеи. Пилотка свалилась — на голове светится белый, незагоревший кружок.

Подобьет или не подобьет?

Крест все приближается…

Кто-то кричит мне в самое ухо. Ни черта не могу разобрать.

— Что такое?

— Немцы обходят слева. Пехота их левей паровоза пошла…

— Почему же пулеметы молчат? Ведь там два пулемета.

Бегу вдоль траншеи. У пулемета Петров и еще кто-то. Заело. Не пролезает лента.

— Почему второй пулемет молчит?

Голубые детские глаза готовы заплакать.

— Ей-богу, не знаю… Пять минут тому назад…

— Гранаты! Давай гранаты!

Пули свистят над самой головой.

Я бросаю гранаты, одну за другой. Немецкие, с длинными ручками. Дергаю за шнур и бросаю через бруствер. Немцы уже у самых окопов. Кричат…