Барашка? Ради меня?
— Приду обязательно. Передай поклон родителям. Я польщен и благодарен.
Я уже соображал, где лучше взять ракию. Анастас, конечно, гонит свою, но ту, двойной очистки, настоянную на меду и травах, что делает Миша Констанди, даже он оценит. Как и красную феску с черной шелковой кистью, купленную для него в Афинах. А тетю Гликерию ждет шелковая шаль из настоящего валансьенского кружева. А Яшку с Гришкой — пара подзатыльников, если они начнут отпускать свои дурацкие шуточки за семейным столом.
Особенно приятно было то, что перед тем, как сойти с пирса, Медея повернулась и помахала мне рукой. Я сунул ладонь под рубашку и потер сладко занывшую грудь.
А потом обратился мыслями к вещам более прозаичным. Итак, меня пригласили на ужин в приличный дом. Значит, надо доставать костюм. И срочно вшивать под подкладку пиджака мой личный «Набор спасателя».
Больше всего я надеялся, что все мои предосторожности окажутся излишними, но оставлять Моне хоть самый малый шанс, не собирался.
* * *
МЕДЕЯ
Уже пятое платье легло на кровать рядом с четырьмя предыдущими. Шелковое золотистое я забраковала как слишком яркое и претенциозное. Если учесть, что стол мама накроет под старым ореховым деревом, а есть барашка мы по принятому у крестьян обычаю будем руками, мои шелка будут смотреться глупо.
Кремовое в мелкий голубой цветочек выглядело ночнушка ночнушкой. Странно, что я, относив его лет пять, заметила это только сейчас. В белом батистовом сарафане с кружевными прошвами я, наверное, буду выглядеть в вечерних сумерках привидением. Ужасным, но симпатичным. Серое льняное, с богато расшитыми рукавами больше напоминало исподнюю рубашку деревенской модницы.
Я швырнула сверху розовое коктейльное от Оскара де ла Рента, так удачно купленное мной в Париже, и уселась на край кровати. К черту все!
Чего ради я наряжаюсь? Это просто семейный ужин с одним единственным гостем. Надену джинсы и мою любимую рубашку — белую в голубую полоску. Вопрос закрыт.
— Мама!
В открытую дверь моей спальни ворвался Тесей и с разбега бросился мне на шею. Я поймала его уже в прыжке и покрутилась с ним в обнимку по комнате.
За последние пару месяцев сынишка заметно потяжелел. Это хорошо, подумала я, а то после зимы от него оставались лишь кожа да кости. Надо признать, кормил его Ясон просто на убой, а проведя весь день в море, ужин мой мальчик заглатывал, как голодная барракуда. О капризах за едой я уже и думать забыла.
