Вот и сейчас настал момент, когда король предпочел скрытность. Ему хотелось вдоволь насладиться громоздкими зданиями величественной столицы столиц, испытывая ностальгию. Но к сожалению для него, даже для столь идеальной композиции нашлась одна фальшивая нота, неуместно вклинившаяся в общее течение. Ей оказалась сгорбленная годами пожилая женщина, одиноко сидящая у входа в трактир, мимо которого следовал король со свитой. Закутанная в старый рваный поеденный молью плащ и просящая милостыню, она явно не вписывалась в окружающую благополучную обстановку, царившую практически в каждом уголке города. Никто из прохожих не обращал на неё внимания, а сама она, перебирая сухими пальцами струны затертой лютни, то ли напевала, то ли приговаривала. Лишь, когда Танар прошёл рядом с ней, бессвязные чуть слышные слова преобразовались в понятную слуху песнь, исполненную хриплым дрожащим голосом:
Вернётся к стае доблестный Вожак.
Получит он ужаснейшие вести.
Что сеял смерть кровавый, вероломный враг.
И возжелает сердце справедливой мести.
Неизвестно почему, но отрывок песни понравился Танару. В ней он нашел нечто привлекательное, исполненное от души. Король вместе с сопроводителями остановился, с любопытством глянув в сторону старухи, которая не могла ответить им взаимностью, поскольку её глаза, покрытые белой пеленой, давно перестали видеть. Она, молча, сидела, пытаясь вслушаться в пробежавшие среди остановившихся гостей перешептывания.
– Прекрасно исполнено, – похвалил незнакомку Танар.
– Благодарю, – почтительно поклонилась старица.
– Как называется Ваша песня, бабушка?
– «Зима посреди лета».
– Сколько переслушал песен, но эта встречается мне впервые. – Танар почесал затылок. –Странно, не знаю такую.
– Не удивительно, – широкая милая улыбка промелькнула на лице собеседницы, – она ведь моего собственного сочинения.
– У Вас талант к музыке.
– Музыка. – Старуха ковырнула по струне пальцем. – Музыка – это тишина между нот, а песня – это тишина между строк. Не может быть таланта к покою, мой дорогой.
– Честно говоря, Вы меня сейчас озадачили, – не скрывая удивления, изумился Танар.
– Я всего лишь демонстрирую красоту тишины, выделяя ее милыми сердцу звуками струн. Кстати, ты внимательно слушал?
– Вы имеете в виду, насладился ли я паузами внутри песни? – Едва сдерживая улыбку, переглянулся он со спутниками.
– Попробуй в следующий раз, – порекомендовала старуха, – когда у тебя получиться, ты удивишься, как много благодати скрывается от наших глаз и ушей, как много ее проходит в обход нашего сердца.
