Даже сейчас, когда я пишу эти строки, Пришелец пытается присесть рядом со мной и вновь завязать разговор. Я готов если не применить вновь физическую силу, то, как минимум, нагрубить ему. К счастью мне на помощь приходит Алекс Криз, который зовет к себе Гринфилда, желая ему что-то показать. К счастью для меня, Гринфилд уходит.
Я отложил дневник в сторонку на пару минут лишь для того, чтобы посмотреть на свою жену. Она молча сидит у огня и непрерывно смотрит своими бездонными зелеными глазами на огонь. Свет и тени играют на ее красивом лице, отчего она мне кажется прекрасной как никогда. Ее волосы по цвету ничем не отличаются от огня. Мне даже на мгновение приходит в голову бредовая мысль, что именно огонь был истинным родителем моей жены, а не могущественный колдун Джордж Либрук.
Я любовался ей до тех пор, пока она не отвернулась от огня, таким образом, скрыв свой лик огненной прядью волос. Я словно очнулся ото сна и тут же схватил дневник и перо, решительно убеждая себя, что я должен перенести на бумагу это мгновение. Возможно, для постороннего читателя описанный мною образ покажется ни чем не лучше многих других, но этот дневник не предусмотрен для посторонних глаз. Я же, обязательно вспомню этот день и этот образ, и буду переживать все вновь столько раз, сколько буду перечитывать написанные мной же слова. Мне не хочется в это верить, но я не могу не думать об этом: что если я видел несколькими минутами ранее в последний раз лицо той девушки, которую я полюбил когда-то. Девушки, которая ушла в небытие, оставив после себя лишь свою копию, которая никогда не станет для меня родной.
Шестой день.
С раннего утра я почувствовал, что с моим телом происходит неладное: горло, грудь и живот страдают от подкожного зуда; все тело трясет от холода, а одежда стала мокрой от влаги, словно на меня вылили несколько ведер родниковой воды. Уж не знаю, как так получилось, но меня атаковала нежданно-негаданно простуда, хотя еще вчера я чувствовал себя ни лучше, ни хуже, чем в любые другие дни.
Эйрин предложила мне свою помощь, от которой я отказался. Не потому, что я не хотел, чтобы меня лечили с помощью магии. Причиной моего отказа был тот тон, с которым она обратилась ко мне — в нем не было и капли сострадания. Это больше походило на желание избавиться от лишних хлопот. Конечно, больной член команды — обуза для всех остальных. Я понимал, что моя болезнь, а также мое нежелание принимать ее помощь делало практически невозможным отправку команды в дальнейший путь, но мне было наплевать на все.
