— Никогда не знаешь, что завтра будет. Сегодня деньги в цене, а завтра они бумажки, поэтому и торопятся, — ответил Дест. Дождь стал слабеть.
— Сколько бы я ни торопилась, но деньги найти быстро у меня не получится.
— Знаю. О тех кредиторах можешь не беспокоиться. Твои долги у меня.
— И?
— Думаю сможем с тобой договориться о рассрочке, — Дест завел машину.
— На сколько лет?
— Пять лет. Ты живешь со мной пять лет, после этого все долги аннулируются.
— Смеетесь? — Алиса устало прикрыла глаза. Стоило им выйхать на дорогу, как Алису начало укачивать. Захотелось спать.
— Вроде на юмориста непохож, — ответил Дест.
— И как вы себе это представляете?
— Никак. Но по ходу мы разберемся со всем. Это будет интересный опыт.
— Не хочу.
— Лисичка, у тебя выбора нет. Придётся согласиться. К тому же тебя в таком состоянии я боюсь оставлять одну. Мало ли какие мысли придут к тебе в голову. Поэтому сейчас мы поедем ко мне. Там все решим.
Алиса хотела возразить, но пришло отупение, какое бывает после истерики. Еще наложилась усталость и опьянение. Захотелось забыться сном, чтоб утром открыть глаза и понять, что все это был лишь кошмар. Страшный кошмар, который пугает ночью, но стоит взойти солнцу, отходит в сторону, оставляя о себе лишь неприятные воспоминания. Но жизнь — это не сон. Или сон? Сознание запуталось. Оно не могло найти правильное решение. Опять пришел страх. Что ей предложил этот человек? Жить с ним? Она не вещь, которую кто-то захотел купить. Не вещь…
Однокомнатная квартира. Почти пустая. Алиса остановилась в коридоре, держась за стену. В голове всплыли страшные истории про маньяков-извращенцев, которые заманивали в свои логова девушек, а те потом не могли годами выйти на улицу. А ее ведь и искать некому. Звук закрывающейся двери заставил вздрогнуть. От испуга Алиса подавилась.
— Мне надо в ванную, — сказала Алиса.
Старая планировка. Еще с совместными санузлами. Включить воду. Пусть думает, что она умывается. Плохо. Голова кружится. Грязное зеркало. На полочке под зеркалом лежала зубная щетка, тюбик пасты и бритвенный станок. Одиночество. Безысходность. Может это и есть тот предел, которого она избегала? Дно, дальше которого падать некуда? Взгляд упал на бритвенный станок. Немного потерпеть и все. Зато не будет больше никаких мучений…
— Лисенок! — Дест толкнул дверь, у которой была сломанная защелка. Кровь в раковине. Алиса сидела с пустым взглядом. Он вздохнул. — Зачем?
Она не ответила. Пьяно улыбнулась ему. Дест отобрал у нее бритву. Осмотрел порез. Царапина. Его больше пугало состояние Алисы…
