Четыре четверти пути | страница 11
Я жил в том доме на Неглинной улице, где некогда находились администрация и номера Сандуновских бань. Так что русскую парную я открыл для себя довольно рано, ну а к тому времени, о котором идет речь, уже вполне хорошо разбирался в «легком», «сухом» и в «тяжелом», «сыром» паре, да и все прочие премудрости парилки освоил в совершенстве.
Как-то говорю Володе:
— Пойдем попаримся?
— Да ты что! Там же жарко!
— Ну и что? — говорю. — После этого сразу в холодный душ. Знаешь, как здорово!
— Нет, нет, нет. Ни за что. Да я умру там.
— Не умрешь, а, наоборот, словно родишься заново.
— Нет, нет, нет. Ты уж это без меня…
Еще несколько моих попыток уговорить его пойти в парную окончились так же безуспешно.
И все-таки Володя полюбил баню. Произошло это случайно и при весьма забавных обстоятельствах. Было это, когда он уже работал в Театре им. А. С. Пушкина, году в 61-м или 62-м. Накануне у меня дома собралась вся наша компания. Нельзя сказать, что веселились мы до утра, но разошлись далеко за — полночь. Володя остался ночевать у меня. Проснулись поздно. Как мы говорили в таких случаях, «денежки тю-тю, головка бо-бо». Самочувствие было, прямо скажем, отвратительное. Мы молчали каждый о своем, хотя на «своем» надо было тоже все-таки сосредоточиться, что в нашем тогдашнем состоянии представлялось просто невозможным.
Вдруг ко мне заходит один институтский приятель и предлагает пойти попариться — мол, будний день, народу мало, сделаем отличный пар…
— Нет, — говорю, — плохо нам с Володей… Сил нет…
— Так тем более надо пойти, — говорит приятель, — это лучший способ «поправиться». Только нужно пересилить себя и пойти. А парилка сама все сделает в лучшем виде…
И тут я вспомнил, как однажды в Центральных банях (в Сандунах был выходной) оказался случайным свидетелем того, как «приводили в порядок» двух очень известных футболистов московского «Динамо», «нарушивших режим» накануне ответственного матча. Над каждым из «нарушителей» колдовали по двое молодцов в четыре веника. Сколько они сделали заходов в парную, я не знаю, но запомнилось, что часа через три, уже одевшись, они выглядели так, словно «ничего подобного» с ними не случилось.
С трудом, но уговорить Володю мне удалось. Народу в бане оказалось действительно мало, а в парной мы были фактически одни. Быстро сделали нужный пар, а Володю попросили просто посидеть и попривыкнуть. Когда он почувствовал, что пар не «жжет», положили на лавку и в четыре веника, постепенно «наращивая темп», стали парить. Он только охал, но держался стойко. Мы на первый раз не очень усердствовали и вскоре отпустили его в душ. Холодная вода в первый миг словно обожгла, но тут же дала возможность почувствовать удовольствие контраста.