— Мэгги, — спросил Адам медленно и осторожно, — что произошло?
Я закрыла глаза, зажмурила их изо всех сил. И попыталась вспомнить.
— Крик, — сказала я, — я слышала крик.
— Да, — Адам провел рукой по волосам, с трудом отбрасывая слипшиеся золотисто-светлые пряди со лба, — я имею в виду до крика. Что произошло до крика?
— Музыка, — сказала я, — Кид Рок. Я помню, как пела «All Summer Long» c Танной и Шэннон.
— Верно. Я тоже это помню.
— И «Прыгающие Скалы». Я стою на камнях с Джои. Кругом вода. Он поцеловал меня.
Я улыбнулась, почувствовав трепет его губ на моих. Но когда я открыла глаза, Джои не было. Был Адам, с дикими взглядом, плотно сжатыми губами.
— Он поцеловал меня.
Адам кивнул.
— Что произошло после этого, — спросил он, — когда вы добрались по тропинке до самого верха?
Там было небо. Листья деревьев укачивали и убаюкивали.
— Я не знаю.
— Что значит, ты не знаешь? — сказал Адам. — Мэгги, это случилось, как…
— Я не знаю! — я отпрянула от Адама, вжавшись в ствол дерева и желая просочиться сквозь него и оказаться на другой стороне. — Я-не-знаю. Я-не-знаю. Я-не-знаю. Я-не-знаю. Я-не…
— Хорошо, хорошо, — Адам притянул меня к себе. Его грудь была влажной и теплой, и от него пахло летом. — Все хорошо. Ты не должна мне ничего рассказывать.
— Я не могу. Я не могу вспомнить. Только поцелуй. И крик.
Адам схватил меня выше локтя, так как я рванула в сторону. Он снова смотрел мне в глаза.
— Мэгз, ты должна взять себя в руки. Договорились?
Я кивнула.
— Нам нужно вернуться вниз.
— Я не прыгну, — сказала я, ощущая ужас в своем голосе. — Я не могу прыгнуть.
— Мы спустимся по тропинке. Пит пошел за помощью, так что когда мы…
— За помощью?
— Для Джои.
— Зачем Джои нужна помощь? — спросила я, чувствуя, как что-то внутри меня сворачивается в тугой клубок.
— О, Мэгз, — Адам снова притянул меня к себе, расплющив мой нос о свое плечо. Было больно. Болело все.
— Я хочу уйти, — сказала я. — Хочу домой.
Он качал меня, вперед-назад. Я положила руки ему на плечи.
— Что происходит, Адам?
— Давай спустимся. И все узнаем.
— Я… то есть, я имею в виду, я не…
— Давай так, — Адам встал, отодвинул рукой каскадом падающие ветви дерева и подтолкнул меня к тропинке. — Ты молчишь. Я говорю.
Я кивнула. Вытерла нос и поняла, что все лицо у меня мокрое. Я что, плакала?
Потом мы шли через лес снова на вершину утеса. Навстречу крику, который теперь стал приглушенней, но не исчезал, будто он был во мне.
— Я не могу, — я попыталась вырваться и убежать. — Я не могу спускаться там.
