В этой связи выявляется, соответствует ли буржуазная демократия той ступени историческо-социального развития, на которой стоит народ, или же она устарела, не соответствует склонностям и интересам масс, превратилась в скорлупу, прикрывающую господство враждебной народу антинациональной клики. Резервы для режима создаются не демократической формой, а выражающимся в ней единством народа. Само собою разумеется, что не выродившиеся демократические формы также имеют свою историю: в историческом процессе меняются классовая база, социальные задачи, экономическое и культурное содержание и т. д. Несомненно вопрос о ступенях исторического развития крайне важен при решении этих проблем. Но подробный анализ возникающих таким образом различий между демократическими государственными формами выходит за пределы нашей работы.
Распространенное за границей даже в прогрессивных кругах мнение о родственности «абсолютных», «диктаторских» систем является опасной, вводящей в заблуждение фразой, так как при этом государства рассматриваются оторвано от их социальной базы, от их связи с народом, от их демократической или антидемократической сущности. Мы уже показали, что способности государства к восстановлению, его прочность в минуть величайшей опасности, именно его возможность использовать сильнейшую опасность как источник для величайшей мобилизации сил, — тесно связаны с его демократической сущностью. Те, кто внимательно следил за событиями во время первой мировой войны, должен был заметить, что последовательность, в которой происходило крушение больших империалистических военных монархий, находилась в прямой зависимости от степени их антидемократизма.
Конечно, фашизм — диктатура особого рода, которая во многих смыслах не может быть поставлена на одну доску с монархиями Романовых или Гогенцоллернов. Своей кажущейся большей приспособленностью к «тотальной» мобилизации фашизм обязан национальной и социальной демагогии, обязан своей способности приводить широкие народные массы в гипнотический транс, при котором они временно забывают о своих действительных интересах, при котором все их хорошие и дурные свойства превращаются в истерическое зверство, а объективно существующие неразрешимые противоречия между настоящими национальными целями и империалистической алчностью фашистской правящей клики исчезают в глазах обманутых масс. Но это болезненное одурманивание народа может продолжаться лишь до тех пор, пока оно не будет рассеяно фактами. Если это произойдет, - это как раз момент серьезнейшей опасности, в который доказывают свою прочность настоящие, основанные на правде демократии, — то фашистская система должна будет так же развалиться, как прежние абсолютные монархии, не прибегавшие вовсе или прибегавшие лишь к более примитивной демагогии. Государство подобно Антею: источником силы для его вое становления может быть только истина. Логика фактов, быть может с большим трудом и медленнее, но так же неизбежно разобьет самую рафинированную систему лжи, как разбивала она и неуклюжие измышления старого абсолютизма.
