Иса смотрела на сестру со злостью. Она, действительно, привыкла, чтобы ей уступали. А Винтен Настан такой красивый, высокий, так шикарно выглядит верхом на своем гнедом жеребце, и на последней охоте у графа, куда в тот раз взяли и Лилу тоже…
Так вот, на той охоте эссу Винтену не было равных, с него глаз не сводили все молодые дамы. А он должен жениться на недотёпе Лиле… просто потому, что та старше, и какая-то дальнородная бабка не пожалела для неё приданого! Это было нечестно. И настолько неправильно, что смириться иссине Исе было невмоготу.
— Ты просто растяпа, и не радуйся, что его заполучила, — прошипела она и опять толкнула Лилу, а потом, как-то безотчетно, не задумываясь, дернула её за ворот платья, рассчитывая, что золотой цветочек отстегнётся и упадёт.
Матушка бы не одобрила такое поведение, но ведь матушки здесь нет!
От тычка Лила привычно отклонилась, но, защищая платье, схватила Ису за руку и дернула, оттолкнула. Иса была немного выше ростом, но Лила — определённо сильнее. И такой её сделало самоотверженное и мудрое воспитание баронессы, тяжелая работа добавляет рукам силы. От толчка Иса не удержалась, упала и заскулила, от обиды, и, наверное, по привычке — она с раннего детства привыкла реагировать плачем на якобы «неосторожные» движения сестры, чтобы лишний раз вызвать на голову той маменькин гнев. Ису это развлекало. Только вот Лила давно уже не кидалась поднимать и утешать сестрёнку, чтобы загладить свою «неосторожность». Она просто стояла и смотрела с некоторой брезгливостью, и это сердило Ису и заставляло её плакать громче. Вот и теперь она стала вдвое сильнее всхлипывать и скулить, даже простонала:
— Ты сломала мне руку!
И пора было уже бежать к маменьке и окончательно нажаловаться, пусть растяпу запрут и оставят без свидания с Винтеном — ну хотя бы. Или посадят шить. Жаль, что ставить на колени посреди коридора её уже не станут — отец это в своё время категорически запретил, хотя почему, интересно?
— Что у вас тут, девочки? — вдруг раздался голос, который ни одна, ни другая из эссин не ожидали услышать.
Голос отца, который должен был вернуться в Каверан только назавтра к обеду.
Что поделаешь, эссина Исира заскулила громче, и эссина Лила отступила на шаг, досадуя, что за неудачный сегодня день! Сейчас мачеха будет гневаться, ещё и потому, что у нее разболелась голова, а отец просто уйдёт. Он, что бы ни увидел, никогда не вмешивался. Разве что однажды не разрешил в наказание заставлять её стоять на коленях, хотя матушка уверяла, что во всех школах для юных благородных девиц это наказание считается наилучшим. Тогда ей было двенадцать лет, и она простояла на коленях так долго, что ноги затекли и она не могла встать на них целый день, и пришлось посылать за лекарем.
