— Скорее, у нас ещё есть шанс! — воскликнула Хизер.
Девушки бросились бежать по наугад выбранному пути, по колено увязая в снегу. Их ожидала новая надежда — скоро они наткнулись на узкую тропку, и новое разочарование — она вывела их к обрыву. Свернули налево — вскоре им преградила путь осыпавшаяся во время бури лавина. Бросились в другую сторону и, задыхаясь, побежали против поднявшегося обжигающего холодом ветра. Леденящая стужа пробирала их, казалось, до самых костей, одежда совсем не спасала от пронизывающего насквозь ветра. Бедняжки изнемогали от усталости, а впереди не показывалось ни следа человеческого пребывания.
— Хизер, я больше не могу, — жалобно простонала Анна. — У меня закоченели пальцы, я не чувствую ног и не могу больше двигаться!
— Пожалуйста, Анна, соберись! Я верю, ты сможешь.
— Ты безжалостная… Завела меня непонятно куда, а теперь тебе плевать на мое самочувствие!
— Что ты такое говоришь! Давай я помогу тебе идти. Главное — не останавливаться, иначе замёрзнем насмерть.
Анна всем весом оперлась на подругу, и они заковыляли вперёд, спотыкаясь и едва переставляя от усталости окоченевшие ноги.
Скоро Хизер почувствовала абсолютное изнеможение, ей казалось, что тело не повинуется её разуму. Стиснув зубы от напряжения, она пыталась сосредоточиться на движении и не обращать внимания на сгущающиеся сумерки.
А вот Анна паниковала, жутко паниковала. С её губ срывались невнятные, подобные детскому лепету слова, большая часть из которых, разумеется, касалась судьбы путниц; голос периодически переходил на истерический вопль.
Вдруг Хизер увидела сухое дерево, которое запомнилось ей своей нетипичной формой. Девушка с ужасом поняла, что она видела эти корявые сучья и изогнутый, почти прижатый к земле ствол в самом начале их пути. Значит, они ходили кругами и совершенно не продвинулись к спасению! На путницу накатила удушающая волна паники, но она постаралась справиться с отчаянием и оставила ужасное открытие при себе — побоялась, что мрачная новость окончательно сломит дух подруги.
Наконец, Анна со стоном повалилась на колени.
— Я больше не могу пошевелиться, я слишком устала и замёрзла! Мне нужно отдохнуть, — ноющим голосом протянула она.
Стоило Хизер остановиться, усталость навалилась на неё с удвоенной тяжестью и появилось непреодолимое желание хотя бы на минуту прилечь в пушистый глубокий снег, мягкий и манящий, обещающий дать долгожданный отдых утомленному телу.
