Вопросов не потребовалось: Лилиан сама принялась все объяснять, не став мучить друга долгими интригами и намёками.
— Ровно год, — печально прошептала она, потянувшись во внутренний карман мантии. — Ровно год назад не стало моего любимого брата Джеймса.
На её ладонь легла небольшая фотография с мягко закруглёнными краями, откуда с безмятежной улыбкой смотрел на них Джеймс Вульфорд, живой, радостный, счастливый. Крепко обнимающий миловидную светловолосую девочку лет десяти-одиннадцати. Фона не было — только Джеймс, его сестра и немного пожеланий, выведенных замысловатым почерком в нижней части изображения. Тёплых и добрых пожеланий, исполненных искренними верованиями и надеждами.
— До сих пор содрогаюсь, когда вспоминаю, как его пронзили клинком. А вспоминаю часто, — неожиданно призналась Лили, принявшись вертеть в руках незаменимое семейное сокровище. Кажется, одну из тех немногих вещей, что сохранились у неё от покойного брата.
На какой-то миг Эдмунду почудилось, что в глазах Лили заискрился страх, горячий, мучительный. Юноша удивлённо поднял брови: уж от кого-кого, а от Лилиан он такого не ожидал. Ему казалось, что Лили и вовсе нельзя напугать: она уже столько видела, столько слышала, столько чувствовала. Тем более — таким обыденным в обители тёмных магов явлением!
Разумеется, Джеймс приходился братом Лилиан, самым родным, близким, любимым. Который сопровождал ее с самого детства и даже немного занимался воспитанием. Который, наверное, успел стать для девушки самым главным в её жизни человеком — гораздо ближе жестоких отца и матери. Но не похоже это было на Лилиан. Она не такая — совсем не такая! Или Эдмунд просто плохо её знал…
— Тебя пугает смерть? — осторожно поинтересовался юноша, при этом прекрасно осознавая некоторую нетактичность своего вопроса. По правде говоря, он и вовсе не собирался спрашивать ничего подобного, но, изумлённый заявлением подруги, не сумел удержаться.
— Нет, для меня это было бы слишком грустно, — Лили горько усмехнулась. — Не пугает, но и не привлекает. Хотя в детстве я ужасно боялась смерти. Как ни странно, все изменил именно случай, напрямую с нею связанный. Отец на моих глазах расправился со служанкой, которую тоже обвинили в предательстве. После этого я долго терзалась, думала, размышляла. Однако Джеймс сумел успокоить меня и убедить, что, на самом деле, все не так уж и страшно… Как же все-таки я по нему скучаю! Сегодня, в годовщину его гибели, — особенно остро. — Печально улыбнувшись, Лилиан принялась с тоскливой нежностью рассматривать горячо любимую фотографию. Эдмунд между тем, взглянув на изображение, невольно отметил для себя, как сильно изменилась и повзрослела милая улыбчивая девчушка.
