– Немедленно! – рявкнул колдун, которого заминка слуги моментально вывела из себя – или закончишь как твой предшественник.
Отправляя его в этот план бытия, жрец одновременно заключал магический контракт, с продавшим свою душу в обмен на колдовскую силу человеком. Контракт подразумевал наложение астральной «Печати служения» на беса, заставляющей безропотно подчиняться хозяину, сроком ровно на один год – столько длилось действие стандартного Договора. Вот и сейчас, после отданного приказа, Печать, при помощи быстро нарастающей боли и жжения, требовала тот час исполнить волю хозяина. Но от инстинктов-то никуда не денешься. Поэтому Кхаз с обреченным видом двинулся к человеку, трясясь при этом уже не от холода, а от страха.
– Вытяни лапу – скомандовал колдун, присев на корточки, бес едва доставал макушкой ему до пупка – ладонью вверх, отрыжка червя!
Кхаз повиновался. Сделав глубокий надрез вдоль запястья новоявленного слуги, колдун перевернул его лапу раной вниз и, подставив под неё чашу, велев при этом бесу молчать и не шевелиться. Затем закрыв глаза начал бормотать какое-то заклинание. Почти сразу, альбинос заподозрил неладное. Вместе с кровью из его тела уходила сама жизнь. Уже через несколько секунд перед глазами начало плыть, а его самого заметно пошатывать от слабости. Буквально за мгновение до того как он без сил рухнул на пол, колдун закончил свой речитатив.
– Отлично – поводив над чашей рукой, заключил чернокнижник, осторожно перелил её содержимое в колбу и тщательно закупорил горлышко. Ткнув носком сапога почти бесчувственное тело слуги, колдун велел ему убираться спать в зал призыва и удалился, поднявшись по каменной лестнице, расположенной напротив двери, в которую они вошли до этого. Кое-как встав на все четыре конечности, Кхаз шатаясь из стороны в сторону, добрался до соседней комнаты. Там облегченно привалившись спиной к стене, он провалился в глубокий сон. Утро началось довольно неважно. С болезненного удара хозяйского сапога.
– Вставай бездельник! У нас много работы.
– Да Хозяин – как можно почтительнее произнес бес. По довольной ухмылке колдуна, он понял, что находится на верном пути. Ничего. Не переломится. Уж лучше пойти на мелкий подхалимаж, чем снова испытать боль от Печати.
Работа не была тяжелой, скорее монотонной. В задачу Кхаза входило помогать Вогиру Нартепу, так звали колдуна, в лаборатории. Практически всё время бодрствования Кхаз проводил, измельчая коренья и листья различных растений. Смешивая и варя разные зелья. Он даже навел в лаборатории идеальный порядок, отсортировав и аккуратно расставив ингредиенты в алфавитном порядке, убрав пыль и паутину, а также отскоблив столы и пол от грязи. Уяснив, что Кхаз довольно сообразителен и умеет читать, в отличие от своего более взрослого предшественника, чернокнижник пришел в восторг, пообещав не бить его по голове. Альбинос был рад и этому. А вот приготовление пищи, Вогир ему не доверил, предпочитая готовить сам. Колдун кормил слугу, тем же, чем питался и сам. Причем готовил он довольно сносно. И еды всегда было вдоволь. Как выяснилось, причиной этому была отнюдь не доброта Нартепа. Все было куда более прозаично. Картину произошедшего, Кхаз выстроил из периодического ворчания колдуна, да нескольких обрывков фраз, случайно оброненных им в процессе общения. Плохо кончивший предшественник беса, страдая от хронического недоедания, сожрал кучу вкусных, но необычайно редких и соответственно весьма дорогостоящих корешков, что собственно и стало причиной его безвременной кончины. Нет, он не отравился и не подавился ими. Обнаруживший пропажу Вогир, в ярости сжёг его заживо. Хотя колдун под страхом лютой смерти, и запретил Кхазу есть любые ингредиенты, решив все же не испытывать судьбу во второй раз, на еду отныне скупиться не стал.
