— Что они сделали, милая? — холодея от её боли, спросил я.
— Меня продали людям.
Я слышал о таких вещах. Пустые ведьмы не могли причинить вреда и их держали как…
— Я стала домашней зверушкой. Меня держали в клетке, — она прижалась ко мне теснее. Вспоминая каждый её шрам, я ненавидел всех, кто кромсал ее плоть. Все знают, что ведьмы хорошо регенерируют и страшно представить, как появились те шрамы. — Несколько раз я сбегала, но меня возвращали. Оказалось, что они вживили в меня маячок, здесь, — она указало на шрам, похожий на клеймо на плече. — И здесь же поставили метку владельца.
— Милая, — обняв её, я боялся вспугнуть то доверие, что дрожало между нами.
— Но однажды они купили других ведьм и привезли их всех в одно место, — Милана горько усмехнулась. — Так совпало, что это был особый день для каждой из нас. Нас было восемь. Испуганных, злых, потрёпанных и не надеящихся на спасенье. Но древняя магия взывала к нашей крови. И когда её капли упали на землю… кровь каждой из нас создала шабаш. Дикий, мощный и разрушающий. Знаешь, Валс, — девушка почти не дышала, — неспроста нас боятся и не зря открытие контролируют самые сильные представители Дома.
— Что было дальше?
— Каждый, кто касался нас горел. А потом и все, кто был рядом и дальше… в этом проклятом месте. Когда остались только мы… Половина из нас погибли в собственной силе, не совладав с ней, оставшиеся пожирали жизнь друг друга… Мы не могли совладать с собой…
— Милана…
— Я очнулась среди мертвых. Забравшая жизни истинных при открытии и проклятая этим.
— Ты не виновата… — начал я и замолчал под её полуночным взглядом.
— Ты ещё ничего не знаешь, — она грустно улыбнулась. — Я вернулась в свой Дом.
Напрасно я ждал следующих слов. Милана молчала, кусая губы. Мне хотелось её успокоить, сказать, что она не виновата и не могла иначе… Только я понимал, что эти слова не помогут ей забыть, как она стала проклятьем своего вида — мёртвой ведьмой, той которая выпила жизни из своих сородичей.
— Никого не осталось, — спустя вечность призналась она. — Я не могла остановиться и меня не смогли остановить. Великая мать Дома прокляла меня перед смертью. Она надрезала мою душу и теперь во мне живёт дух Аями.
— Что он такое? — спросил я, действительно испугавшись.
— Это часть души каждой ведьмы. Она запрятана глубоко и спаяна с нашей сущностью. У мертвой ведьмы слишком много способностей. Я могу брать любые силы, какие пожелаю, управлять природными стихиями, заимствовать у окружающих Других. Из-за этого я рискую стать добычей для Высших Других, — Милана продолжала чертить на моей груди узоры. — Владея мною, любой из них станет великим. Его сила возрастёт многократно и…
