К моменту съемок из некогда многочисленной «рати» из актеров остались трое: Михаил Козаков, Лев Дуров и Ростислав Янковский — все охотно согласились сняться в моем фильме. Аллу Демидову даже при содействии ее соседей не нашли.
Славу снимали в Минске, в нашей студии, Леву в Москве, в театре на Малой Бронной, Мишу — в его однокомнатной квартире в 3-м Самотечном.
Разводясь, — а это происходило четырежды, — квартиры он оставлял женам со своими детьми. В этой, как в предыдущих, на стенах одни и те же знакомые мне фотографии: папа-писатель, мама Зоя, прошедшая ГУЛАГ, дети, внуки. И неизменно — «его» поэты: Давид Самойлов, Булат Окуджава, Иосиф Бродский, друзья-писатели: Василий Аксенов, Натан Эйдельман — все фото с трогательными автографами. А еще портрет с автографом автора романа «Вся королевская рать» Роберта Пена Уоррена. И хотя артиста Козакова никак нельзя упрекнуть в излишней скромности, но на стенах комнаты — ни одного снимка его в ролях или каких-то плакатов.
Козакова, некогда любимца московской богемы, но поседевшего, полысевшего, в морщинах, узнавали и сейчас: та же подтянутость, стройность, неизменная горько-насмешливая кривизна губ, неизменная трубка, «шкиперская» бородка — это новая деталь облика, — и взгляд: пронизывающий, мудрый.
Миша пригубливал из рюмки с давно полюбившейся ему «Беловежской» и вспоминал, а камера работала:
— На съемки «Рати» летел я, как на праздник, — ты же помнишь! Ждал с нетерпением, чтобы ночь скорей минула, чтобы снова за работу!.. Как и у дяди Жоры (Георгия Жженова), это моя лучшая роль в кино. И такой сценарий! Сколько с тех пор за сорок лет читал и ставил, никогда больше такой сценарий мне не попадался!..
И тут я поведал ему открывшуюся мне перед самым отъездом давнюю тайну: автором сценария был не Александр Гуткович, как значится в титрах, а Элла Милова, числившаяся на фильме всего лишь редактором. Гуткович ее авторство сумел замять — других проблем на фильме хватало.
Выслушав, Миша смачно выругался, сказал в камеру:
— После первых же бесед с Гутковичем я понял: если не хочу позора себе и фильму, нужно включаться в режиссуру.
Но официально сопостановщиком назначили не его, а оператора Наума Ардашникова, хотя большего, чем Миша, вклада в создание фильма не сделал никто, и его фамилия должна была стоять рядом с нашими, режиссерскими, как и фамилия Эллы Миловой — соавтора сценария.
Скромно поужинали. Он вдруг вспомнил о своей «эмиграции» в Израиль.
