Ему никто не ответил. Дворецкий опустил голову, размышляя. Слуги, вдруг вспомнив о незаконченных делах, постарались незаметно скрыться.
— Прошу вас… — повторил Дайсен. — Леди Тэнгу никому не отказывали в помощи! Если вы позволите встретиться с вашей бабушкой…
— Нет, — ледяным тоном отрезала Прим. — Это невозможно.
Повисло напряженное молчание. Не добавив ни слова, парень повернулся и, с трудом передвигая ноги, направился к выходу.
Что-то словно подтолкнуло Прим в спину. Возможно, последний, полный молчаливого укора, взгляд Дайсена. Возможно, воспоминание об Изабель, год назад ушедшей навстречу неизвестности… Разве Прим может позволить, чтобы её жертва оказалась напрасной?
— Прикажите оседлать мне лошадь, — бросила она дворецкому. — Я поеду на Одинокий холм.
На фоне безоблачного неба четко вырисовывалась каменная громада холма. Придержав поводья, Прим некоторое время вглядывалась вдаль. Тумана, о котором говорил Дайсен, не наблюдалось, зато она сразу заметила его следы: на ровном, покрытом зеленой травой, лугу, виднелись коричневые проплешины. Спешившись и сорвав пару сухих травинок, Прим с огорчением поняла, что не знает ничего ни о странном тумане, ни о том, как ему противостоять.
«Бабушку бы сюда… — с тоской подумала Прим. — Или хотя бы Изабель».
Хоть Прим и принадлежала к роду Тэнгу, многие тайны её семьи оставались для неё скрытыми. Согласно традиции, управлению силой земли обучали только наследницу.
На мгновение ей захотелось повернуться и уехать назад. Переговорить с бабушкой, послать гонца в столицу к Темзен, попросив её срочно приехать. Всё равно от Прим не больше пользы, чем от Дайсена, который сейчас с такой надеждой на неё смотрит. Но именно этот взгляд, полный преклонения перед волшебной силой Тэнгу, и наивная уверенность в том, что девушка из этой семьи обязательно поможет, и остановил Прим.
«Я просто поднимусь на Холм, — пообещала она себе. — Всё равно нужно рассказать бабушке и кузине, что здесь происходит, и лучше бы — не с чужих слов».
Услышав за спиной осторожные шаги, Прим поняла, что спутник идет за ней.
— Оставайтесь здесь и присмотрите за лошадьми, — не оборачиваясь, приказала она.
— Но, госпожа Примула… Я хочу помочь.
— Вы ничем не поможете. Одинокий холм, где запечатано зло — не место для простых людей.
«И таких, как я, неудачниц из знаменитой семьи», — горько добавила она про себя. Но в глубине души Прим чувствовала, что холм — или кто-то на его вершине — ждёт именно её. И пропустит. А для обычного парня, пусть даже довольно сильного на вид, эта прогулка станет последней.
