Не доходя двадцати верст до города, он повернул на юг, словно собирался обойти озеро Ильмень и осадить Старую Руссу. А Маржерет тем временем отправил в крепость несколько солдат под видом перебежчиков, якобы недовольных задержкой жалованья. Те, прибыв к Делагарди, рассказали, что русское войско растянулось на много верст вдоль восточного побережья озера, а плетущаяся в хвосте тяжелая артиллерия с небольшим отрядом обслуги сильно отстала. И шведский военачальник не устоял: он решил отбить осадные орудия московитов и тем обезопасить Новгород от штурма. Однако, опасаясь возможного обмана, оставил несколько полков в крепости.
Пожарский же устроил противнику засаду и выбрал для этого поле, с двух сторон поросшее лесом. Когда разведчики донесли о приближении шведов, он приказал зарыть на подходе кожаные мешки с порохом и картечью. Здесь же разбросали и набитые той же "адовой смесью" деревянные чурки - их приготовили, выдолбив сердцевину. Тяжелые пушки с небольшим числом ратников изображали арьергард русской армии, столь привлекательный для врага.
Через сутки появились войска Делагарди. Они пересекли "минное поле" и, заметив на горизонте контуры огромных осадных орудий, устремились вперед. В этот момент с обеих сторон от кромки леса загрохотала "царским дробом" легкая артиллерия, быстро вывезенная русскими ратниками из укрытий. Шведы заметались, пытаясь понять, откуда идет смерть. На них полился настоящий огненный дождь: снаряды взрывались над головами и буквально выкашивали осколками и картечью плотные ряды солдат, сея ужас и панику. Кони шарахались из стороны в сторону, приводя в смятение и без того растерявшихся людей. Воины рванулись было обратно, и тут земля под ними затряслась: то русские по знаку Пожарского подожгли фитили и взорвали заложенные ловушки, перекрывая врагу путь к отступлению. Несколько десятков взрывов прогремели один за другим, шведы падали как подкошенные. Обезумевшие солдаты опять развернулись и попали под новый залп. Обливаясь кровью и давя друг друга, они пытались найти спасение, а по ним снова и снова били легкие пушки.
И тут грохот выстрелов неожиданно смолк, и в какофонию воплей, стонов и ржания ворвались крики русской кавалерии, стремительно налетевшей на врага. Битва была яростной, но недолгой: шведы побежали, оставив на поле боя тысячи воинов убитыми и ранеными. Конница Пожарского преследовала разбитых врагов ещё несколько верст, и в Новгород вернулось не более сотни уцелевших во главе с раненным полководцем.
