– Застыли, братцы? – бодро спрашивали сменщики. – Всё спокойно?
– Колотун собачий, – отвечали им. – Скорей бы к огню.
– Тихо в степи, как на погосте, – сказал командир Петькиного дозора.
– Эй, братцы, я на дороге рукавицу обронил, – Петька с досадой шмыгнул носом. – Кто подберёт – отдайте, я свою чарку уступлю.
Дозорные не замечали, как вокруг них из сугробов тихо поднимаются джунгары, что прятались там, накрывшись овчинами. Джунгар было около сотни. Они натягивали луки, выцеливая русских. Снегопад мягко поглощал любой звук, а лошади дозорных позвякивали сбруями – и никто из драгун не услышал воздушного трепета стрел. Петька даже не понял, почему люди рядом с ним вдруг обросли какими-то перьями, а потом начали медленно и безвольно оползать с коней. Кто-то охнул, и тогда Петька осознал: засада!
Не всякий раз стрела пробивала толстый зипун, однако одежда сковала движения дозорных. А джунгары накинулись со всех сторон; они стаскивали русских на дорогу и били их ножами в горло. Неуклюжие драгуны пытались выдернуть сабли или пистолеты, но всадников вынимали из сёдел на пиках, будто снопы соломы. Истребление обрушилось из холодной темноты, словно темнота ожила и рассыпалась на каких-то демонов, налетающих отовсюду.
– Миленькие, не надо, не надо! – где-то неподалёку завизжал Юрка, и голос его превратился в мученическое кудахтанье – Юрке перерезали глотку.
Петька, остолбенев, сидел в седле, а тьма вокруг металась и ворочалась. Лошади беспокойно переступали с ноги на ногу, но не взвивались на дыбы и не ржали – они не чуяли крови и не понимали, что за возню устроили люди. А джунгары валили на дорогу убитых драгун и хватали лошадей под уздцы. Два степняка уткнули копья Петьке в грудь, а третий степняк вытянул из ножен Петькину саблю и выволок из седельных кобур пистолеты. Петька всё не мог поверить в то, что случилось. Как так?.. Дозор перебит, а он в плену?.. Он сморгнул, надеясь, что задремал на ходу и всё это ему снится.
На гнедую кобылу, на которой прежде ехал Юрка, тяжело вскарабкался толстый джунгарин в кожаном доспехе поверх шубы. Петька узнал его – это был джунгарский командир. Он стронул кобылу и приблизился к Петьке.
– Это ты стучишь в него, в бемберийн? – спросил зайсанг Онхудай, указывая на барабан, притороченный у Петьки к седлу.
Петька молчал, не соображая. Пеший степняк перевернул копьё и тупым концом древка больно ударил Петьку в спину, приводя в чувство.
– Я, – качнувшись, ответил Петька.
