Акимка Грак со своим бахвальством чуть не прозевал очередь, кинулся к мешкам. Кряхтя и гримасничая, он заковылял, перегнувшись под мешком, к весам.
- Грак, иди подкрепись, - потешались над ним бабы. - Соску иди пососи, припасла для тебя!
- Ох и тяжел, бабы, новый хлеб! Ни в жисть такого не таскал, незлобиво ответил Грак, вернувшись за вторым мешком.
- Это тебе с перепугу показалось, - съязвила грудастая баба. Наверное, продотряд увидел и животом ослаб.
- А вон они и вправду едут! Васька Ревякин со своей босотой.
- Тащи, Грак, скорей, а то отберут.
- Тоже, видать, на мельницу... Гляди, без очереди норовят.
- А то как же! Так их и пустили!
Соня оглянулась, увидела Василия, шагающего рядом с первой подводой. Рука потянулась к платку, чтобы поправить прическу, сердце бешено заколотилось.
Грак посмотрел на обоз и хихикнул:
- Да это наш Васюха, хлеба краюха! Какой же от Него страх! Пусть кулаки трясутся, он на них зол, а я к нему скоро в армию запишусь! - И побежал со вторым мешком к весам.
- Продотряд не собирается уходить? - спросил кто-то.
- Незаметно. Нового хлебца много, весь на учет ставют.
- Весь заберут, - отрешенно покачал головой седовласый старик.
Василий подошел к мужикам, поздоровался, прикурил.
- Ты, Василий Захаров, говорят, совсем закомиссарился, - грубовато сказала та же грудастая баба, что пугала Грака продотрядом.
- Здравствуй, тетя Уля, - вежливо ответил Василий, окинув взглядом всех женщин. Глаза его искали кого-то в толпе.
- Гля, гля, девки, - заворковала тетка Уля, - он еще не совсем закомиссарился. Ишь как на вас глаза пялит! Выбирает, знать.
Василий заметил Соню, но не показал виду. Шагнул к весам, где стоял австриец Пауль с мужиками:
- Как идут дела?
- Корошо, очень корошо! Вас, Ревякин, сейчас прикажете? подобострастно спросил Пауль.
Василий оглядел выжидающие лица мужиков и громко, чтоб перекрыть шум жерновов, ответил:
- В общий черед станем.
Мужики довольно крякнули, отозвали Василия к возам, угостили новым самосадом.
Когда Сонина тетка тронула свою лошадь вслед за светлоозерскими мужиками, Соня спрыгнула с телеги, быстро подошла к Василию. Ее решительный, требовательный взгляд удивил его.
- Здравствуй, Соня...
- Здравствуй, Вася, - и молча смотрит не отрываясь, будто ласкает его лицо ресницами.
- От Клани новость какая?
- Нет, - усмехнулась она, - так, подошла поглядеть на тебя.
Потом нехотя отвернулась и пошла за подводой.
Насмотрелась и ушла. Больше не оглянулась ни разу. Зачем подходила? Что выискивала на его лице? Что хотела сказать и не сказала? А может, сказала, да не расслышал, не понял?
