Те, кто избрал тёмный путь в жизни, так же себя чувствовали в Тёмных Землях.
Бесконечная темнота.
Медленное, мучительное удушение.
И столько боли!
Переломанные кости убили его силу, и столкнуть крышку гроба могло только дыхание.
Время было вечным, и он не знал, сколько пробыл в этой ловушке, в гробу под землёй. Он устал бороться. Горло охрипло от крика, но никто не мог открыть свежую могилу.
Каждый раз, засыпая, он верил, что больше не проснётся, но приходил в себя.
Снова и снова.
Лимерийцев не хоронили в деревянных ящиках. Они веровали в Валорию и радовались возможности соприкоснуться с землёй телами или утонуть в море.
Пелсийцы жгли своих мертвецов.
Оранийцы веровали в богиню огня и воздуха и должны были поступать, как и пелсийцы, но предпочитали гробы. Богачей хоронили в мраморе, крестьян — в дереве.
— Курт похоронил меня, как оранийского крестьянина, — пробормотал Магнус.
О да, последнее оскорбление бывшего короля.
Пытаясь отвлечься от ужаса быть похороненным заживо и совершенно беспомощным, он представил себе смерть лорда Курта Кирелло. Возможно, крешийцы поделятся с ним умением сдирать с заключённого кожу?
А ещё он слышал, как жертву хоронили в земле до шеи, поливали сиропом и позволяли медленно их съедать голодным жукам.
Это будет прекрасно.
Может быть, Магнус отрежет Курту руку. Медленно, тупым ножом. Или ложкой.
Именно ложкой.
Крики Курта помогли Магнусу избавиться от боли. Но это отвлекало ненадолго.
Магнус подумал, что расслышал эх грома. Но единственным звуком доселе было сердцебиение — уже медленнее. И дыхание его теперь было тихим, поверхностным.
Он умирал.
Курт отомстил. И вот какую смерть он выбрал злейшему врагу! Одиночество, и у Магнуса хватало времени подумать о жизни, о выборе, об ошибках и жалости.
Вспомнить о ледяных лабиринтах и скульптурах, вырезанных из снега в тени лимерийского дворца.
О младшей сестре, что смотрела на него с ужасом и отвращением, убегая с бессмертным красавцем или с огненным монстром.
О красивой золотой принцессе, что презирала его. Чьи сине-зелёные глаза излучали такую ненависть, что он и не помнил, когда её взгляд успел смягчиться.
Она не оттолкнула его при поцелуе. Она ответила со страстью, такой же, как и его.
Может быть, он просто это придумал. Он помог отцу уничтожить её жизнь, и она праздновала сейчас его смерть.
