Его маленькая оптимистка ревновала?
Примитивный собственнический инстинкт чуть не испепелил его контроль.
— У меня нет невесты. Я просто отправил посла, чтобы узнать о готовности Невандры объединить наши дома.
На долю секунды вечную скорбь вытеснило облегчение, и ему пришлось бороться с желанием триумфально ударить себя в грудь.
— Хорошо, — нарочито спокойно сказала Камео. — Если бы ты превратил меня в изменщицу, мне пришлось бы тебя выпотрошить.
Очаровательно.
— Считаешь, что смогла бы меня победить?
Она небрежно пожала плечами.
— Очевидно, мой обычный метод на тебе не сработает, — сказала она тихо, чтобы больше никто не услышал, — но есть множество способов унять мужчину.
— Верно. — Ответил Лазарь тихо. — Раздевайся, и я с радостью упаду на колени.
Он ожидал от нее отказа, ругательств, чего угодно. Вместо этого она прошипела:
— Благодаря тебе я и так практически голая. Давай же падай.
Эти слова были вызовом.
Уголки его губ дернулись.
— Практически это не то же самое что полностью, так ведь?
— Так. Ты практически заноза в моей заднице.
Он сделал большой шаг ей навстречу.
— Я тебе нравлюсь таким.
Стражники и амазонки наблюдали за ним. Сжав кулаки, ему пришлось переключиться на женщину воина.
— Если бы ваша королева действительно хотела со мной союза, она бы защищала моих людей. Видела бы мои силы как продолжение своих собственных.
Она склонила голову от стыда.
— Это моя ошибка.
— Если ты желаешь союза, — пробормотала ему Камео, — ты увидишь в ее силах продолжение своих и простишь оплошность представителя.
Что? Теперь она хочет его свадьбы с королевой?
Лазарь провел языком по зубам и щелкнул пальцами. Ветки дрогнули, листья зашелестели, пока его мужчины удерживали женщин и отбрасывали их оружие. Амазонки оставались на месте, не начиная бой. Странно.
Лазарь открыл разум… и фыркнул. Поскольку они не могли подавить его силы, то планировали уничтожить его семью изнутри, используя яд, который приобрели у Виолы.
Удачи.
— Они проглотили мешочки с ядом, — сказал он. — Нитки привязаны к их зубам.
Амазонки дружно ахнули от шока и ужаса.
— Снимите мешочки как можно скорее, — добавил он. — Отведите амазонок в мою темницу. Всех, кроме главной. — Обратившись к ней, Лазарь сказал, — Расскажи Невандре о произошедшем сегодня. Если ее извинения мне понравятся, я позволю ей жить. Если нет…
Он не стал заканчивать фразу, понимая, что воображение может нарисовать картинку ужаснее слов.
— На этом мы расстаемся.
