Добровольцев разместили в грузовой машине. Они молча и хмуро косились на Мартынова. Чувствуя, что надо что-то сказать на прощание, майор произнес небольшую речь, в которой посоветовал добровольцам сперва пройти хорошую военную подготовку в ополченческих отрядах при горвоенкомате, потом уже идти на фронт...
Марию Волкову майор посадил в кабину. Волков нежно попрощался с женой, майор дал знак шоферу, и машина тронулась в город...
^Сердишься? — спросил майор Волкова.
Сержусь, — сквозь плотно сжатые губы проговорил лейтенант. — Поторопился спровадить Машу.
Так лучше, — сказал майор. — И тебе и ей спокойнее. ..
Но на другой день Мария Волкова вернулась обратно в полк.
Вы что-нибудь забыли у нас? — спросил встревоженный Мартынов, встретив ее у порога землянки*
Волкова печально и устало улыбнулась:
Да, забыла, — сказала она.
Что же это может быть? — стал гадать майор. — Чемоданчик и пальто у вас в руках, У вас, кажется, ничего другого не было с собой? ..
Я «забыла» Костю. Нам так хорошо было в мирное время, в институте. Почему нам не делить трудности военных дней?.,
Я вас не понимаю, — сказал Мартынов, хотя великолепно понял ее с первых же слов.
Я хочу сказать: почему бы мне не остаться на фронте, не воевать вместе с мужем? ..
Майор нахмурил брови. Подумав, он пригласил Волкову в землянку и долго не знал, как начать неприятный разговор. Привык он иметь дело с солдат тами, а тут перед ним сидела хрупкая молоденькая женщина, еще девчонка, ее надо было уговорить уехать
в Ленинград, оставить в покое мужа, которому, право, не до нее сейчас...
С полчаса Мартынов, как мог мрачнее, обрисовывал Волковой обстановку на фронте, говорил о тех неудобствах, с которыми связано пребывание на фронте невоенного человека, и в особенности женщины. Но поразительно — Мартынов это сразу заметил, — чем больше он пугал и отговаривал, тем более спокойным и просветленным становилось у Волковой лицо...
Мне кажется, что теперь я ничего не испугаюсь. Страшнее вчерашнего трудно что-нибудь придумать.
Вчерашнее — это цветочки, ягодки будут впереди!— майор рассмеялся. — Разве это артналет?! Пощекотали только нервы. А бывают налеты серьезные, с тяжелыми последствиями... Как-то наша рота стояла в березовой роще, это еще было по ту сторону Тулоксы. Так дьяволы выбросили на этот участок перед наступлением тысячу мин и снарядов. Тысячу! Не триста снарядов, как вчера. И рощу словно всю вырубили.
Волкова закрыла лицо руками:
