Старухи с острою косой,
Водящей кметей на покой.
«Зачем ты здесь, противник-брат?», —
Надменно вымолвил Андрей, —
«Иль недостаточно богат?
Иль мало алчности твоей
Всего, что есть, и ты вконец
Забыл, что завещал отец?».
«Не прав ты, брат, отца лишь волю,
Я и желаю, и исполню», —
Кичился Дмитрий, погружая
Себя во гнев. Как звери в стае
Смотрели братья друг на други,
Дрожали руки от натуги,
Схватив, к побоищу близки,
Мечей резные черенки.
«Постойте, Дмитрий и Андрей», —
Спокойно начал Даниил, —
«Мой нрав, быть может, горячей,
Но я моложе, не таил
На вас жестокие обиды.
Я — младший. Я и панихиды
Не помню нашему отцу,
Но разве русичам к лицу,
Забыть про веру и про землю
Про нашу русскую? Не внемлю
Раздорам вашим никогда,
Пока вокруг одна беда».
Чем больше молвит князь Московский,
Тем громче слышен гнев отцовский:
«Волынь во брани затяжной,
То с хитрым ляхом, то с Литвой
>10.
Уж три на десять лет подряд
Руины Киева дымят.
Переяславль, что на Днепре,
Ордой затоптан. На костре
Сопрела, проигравши брань,
Испепелённая Рязань.
Хиреет Ярославль от мора.
Новогородская опора —
Торжок не вылезет из бед,
Всечасно во печаль одет.
Куда ни глянь — Орды темница,
И так по всей Руси творится.
А что мне братья предлагают?
Рубиться насмерть меж собой!
К набегам и неурожаям,
Окровавле́нною толпой,
В полях, гордыней убиенны,
Умчаться в сторону геенны.
Вот я стою! И вот мой меч!
Один готов с братья́ми биться.
Мне не нужна ваша столица,
Но не позволю сечь и жечь
Людей и грады…», — от досады
Князь поднял меч, поправ уклады…
Минувшее не сохранило
Деталей разных в старину,
Но миротворством Даниила
Не попустили ту войну.
Вернулись рати в города.
Отдался радостям труда
Данил — обширный ввысь и вширь
Вырос Данилов монастырь.
2
Годин десяток в лету канул.
Продолжил зрелый Даниил
Москву, не сданную бурьяну,
Преображать. И он рубил
С дружиной вместе избы, бани…
Но не забыли братья брани…
Прожив ряд тихих, мирных лет,
Ногаем Дмитрий обогрет —
Великокняжеский ярлык
Теперь за ним. Сменил владык
Великий стол, но без мечей
Не согласился с тем Андрей.
На миг в Орду переместимся,
Чтоб лучше время понимать,
В котором верх гостеприимства
Сменялся боем, миром — рать.
Ногай — всего лишь темник хитрый,
Сарая ставленник. Навек
Себе улус в кормленье выдрал,
Южным славянам беклярбек
>11 —
От волн Дуная до Днестра
Земля богата и щедра!
И вот, набрав могучих сил,
Он ставил ханов и сносил.
Стал независим и бесстыж,
Множив уделы и престиж.
Им горделивых сербов трон
Разбит, зависим, удручен.
Давно невиданный кошмар
