Полетели | страница 3



И пусть дни мои пахнут осенью
Да ответами тянут карманы.
Я усну на висках твоих проседью,
Если небом дышать перестану.

Солнце село

У нас с тобой нет неба, и солнце тоже село,
Да ночь сложила пульс на раненые плечи.
Что вечность отдала — проклятием сгорело.
Секундное «люблю» дождём упало в вечность.
У нас с тобой нет крыльев, мы с высоты упали,
Да нет холодных звёзд, что нас когда-то грели.
Проказнице-луне мы нежность отдавали,
Она же уплыла за тучами в апреле.
У нас с тобой нет неба, и солнце тоже село.
В ночи считаю пульс, запрятав звёзды в вечность.
Что отдавал любви — проклятием сгорело.
И жмётся болью к сердцу пустая бесконечность.

Я знаю Вас

А вечер по тропам прокрался несмело.
В ветвях-паутинах запуталась сказка.
Границы неясны — расчерчены мелом.
Я знаю Вас, Маска. Я знаю Вас, Маска.
Луна заблудилась, шагает по кругу,
Затёрта вечернею дымкой подсказка.
Да право же, хватит казаться мне другом…
Я знаю Вас, Маска. Я знаю Вас, Маска.
Как в кислоте растворяется смелость,
Границы неясны — загнуты края…
Да право же, хватит. Душа разлетелась.
Я знаю Вас, Маска… Ведь Вы — это Я.

Птицы

Сегодня приснилось мне множество птиц,
Которые в окна стучали тревожно
И в дом мой пустой умоляли впустить,
Укрыть их от вьюг, если это возможно.
В распахнутый мир мой старались кричать,
Что ураган, не жалея их крыльев,
О скалы бросал, заставлял умирать.
А птицам, увы, не копают могилы…
Они жались к рукам, старались согреться.
Их души — как парус, ветрами побитый.
Мольбами своими царапали сердце,
Пронзали крылом, как стрелой ядовитой.
Приснилось, как снегом укрылись просторы,
Прижался я к птицам, едва ли дыша…
С утра в мою жизнь вновь распахнуты шторы —
Ко мне приходила погреться душа.

Извини

А я небес совсем не помню, извини.
Слова мои покрыты несгоревшим прахом.
И съёжились перед смертельным страхом
Надорванные грани вечной тишины.
На сердце мрак смеётся в пустоту,
Поломанные крылья за спиной обвисли,
И чередой пронзают мою душу мысли,
Убившие когда-то света красоту.
А в этой суматохе канули ключи,
Которыми однажды запер жизни своей двери.
Прости, я в Бога, кажется, совсем не верил.
Я верил в боль, душившую в ночи.

Жаль, что только теперь…

Знаешь, я разлюбил всю свою тишину,
Сердцу стало милее дыхание волн.
Или трель соловья, в которой тону,
Или старого дерева праведный стон.
Я теперь не люблю свою вечную грусть,
Мне улыбка небес всех закатов важней.
Или солнца лучи, когда только проснусь,
Или шёпот листвы. Или тайны аллей.
Знаешь, я полюбил свою скорость и прыть.