Надежда с удовольствием бы поддалась своему желанию, тем более, оно было взаимным, это ощущалось явственно. Во взглядах, прикосновениях, дыхании. Но наблюдая себя словно со стороны, она не могла избавиться от ощущения какой-то абсурдности ситуации, в которую она попала.
Тёплый летний день. Синий с перьевым белым. Объёмный зелёный. Она и Он.
Он — известный, как оказалось, актёр.
— Это немного похоже на кино, — Надя.
— Что?
— Происходящее. Ты, я, дуб…
— Возможно, я когда-нибудь сниму такое кино, — его рука словно машинально гладила по плечу женщины, опускаясь до локтя, там, задевая пальцами тонкую кожу на сгибе, останавливалась, и тут же поднималась обратно, к шее.
— Снимешь, сам?
— Да, у меня есть несколько фильмов.
— Каких.
— Их не было в российском прокате, у них в принципе был ограниченный прокат, мне просто было интересно это сделать.
— Что тебе больше нравится, сниматься или снимать?
— Трудно сказать, всё зависит от обстоятельств, нюансов, от деталей проекта.
— Тебе нравится сниматься в сериале?
— Да, это изнуряющее, но мне определённо нравится.
— А мне определённо нравится смотреть этот сериал, — Надя улыбнулась.
— Сколько серий ты посмотрела?
— Пять.
— Пять? — заглядывая в лицо женщины, которая отвела глаза.
Накануне, когда она дала согласие на встречу, она посмотрела ещё две серии, и там, в пятой, главный герой наконец-то добивается близости с героиней. Всё происходящее на экране буквально заворожило Надежду. Её непорочность и его напор, её страх, смешанный с чувственностью, и его страстность. То, как он целовал, спина, ноги, ягодицы… всё это заворожило Надежду.
— Да, пятая серия… очень чувственная.
— Её долго снимали… было много дублей.
— Ты, наверное, устал от подобных разговоров, — она отвела глаза.
— Нет, людям интересен процесс съёмок, женщинам, — помолчал, — пятая серия, и они спрашивают. Я отвечу на любой твой вопрос, ты не представитель прессы, так что…
Надежда подумала, что её не слишком интересует процесс съёмок подобных сцен, хотя результат, вне сомнений, превосходил любые ожидания.
Это был долгий, насыщенный впечатлениями день. Они гуляли по старому парку, посетили усадьбу, где две школьницы, кажется, узнали Роя и какое-то время заворожённо провожали его глазами. Прохаживались по старым мощёным улочкам, Рой покупал сувениры у торговцев и, смеясь, фотографировался в солдатской ушанке.
К вечеру они зашли в ресторан, и в полумраке освещения Наде казалось, что она больше не в силах сдерживать своё желание и притяжение к этому мужчине. Какой бы абсурдной ни была ситуация — Надежда находилась внутри неё.
