Проезжая мимо полицейского комиссариата своего района, она в нерешительности снизила скорость. Клер представила себе, какие у них будут физиономии, если она подаст жалобу насчет своего телефона. Они спросят у нее, почему она считает, что ее телефон прослушивается, и, поскольку она не сможет представить ни малейшего доказательства, они, конечно, откажутся зарегистрировать ее заявление. Назвать источник информации нельзя. И никто не сможет ее поддержать, ни профсоюз учителей, ни друзья. Она должна смириться с этим фактом и как-то приспосабливаться.
Мать со Стефаном куда-то ушли, и Клер воспользовалась этим, чтобы записать в школьную тетрадку последние интересные события. Кто-то оплатил задолженность ее мужа. Имело место также неожиданное введение в действие мини-плана ОРСЕК. Администрация предоставила гробы. Гроб с телом Пьера был опечатан, но это можно объяснить тем, что его перевозили из одного департамента в другой. И наконец, с какими трудностями сталкивалась Клер, рассказывая о событиях той ночи. В частности, когда она говорила о дожде из бензина, который предшествовал появлению пламени, Пишю и следователь хотели заставить ее признать, что она ошиблась, что она слышала, как взорвалась цистерна. То же самое, когда речь шла о фигуре в белом. Наконец, следователь намекал, что она бросила мужа, не пытаясь ему помочь, обрекая его на ужасную смерть.
Клер оставила в тетради место, чтобы описать визит Жениса Монтелье. Не следовало ли сопоставить настойчивость служащего ВРН и тот факт, что оба охранника из того же общества позволили украсть цистерну, из-за которой сгорел поселок Гийоз? Монтелье говорил о совпадении, но это было бы слишком просто. Что касается Клер, она не может удовлетвориться таким объяснением.
Прикусывая колпачок шариковой ручки, Клер размышляла, не следовало ли ей отказаться подписать тот формуляр. Она подумала об Антуане Пишю, представлявшем родственников погибших. Наверное, общая компенсация за понесенный ущерб будет включать и стоимость грузовичка? Она, конечно, сделала глупость.
Нагруженная покупками, вернулась мать со Стефаном, которого зрелище многочисленных игрушек в витринах привело в страшное возбуждение. Он с восторгом начал рассказывать о своих впечатлениях, и это заставило ее на время забыть о заботах.
— Ты должна купить елку, — сказала мадам Руссе дочери.
— Сейчас же пойду и куплю.
Когда Клер вернулась, мать сообщила, что ей звонили.
— Тот человек, что приходил вчера вечером.
