...She showed me her room.
Isn't it good
Norwegian wood?..
She told me she worked in the morning
And started to laugh.
I told her I didn't
And crawled off to sleep in the bath...
{"Она показала мне свою комнату.
--Неплохая вещь норвежское дерево, верно?"
0на сказала, что утром ей надо на работу, и засмеялась.
Я сказал, что мне не надо, и поплелся спать в ванную." (англ.)}
(на этом месте Андрей подмигнул Джарус)
And when I awoke I was alone,
This bird has flown.
{"Когда я проснулся, я был один: птичка улетела." (англ.)}
Американец изображал восторженное внимание, хотя Андрей сомневался, чтобы Эндрю, по молодости лет, был без ума от "Битлз". Кумиром его поколения был уже, наверное, прыгающий по сцене в розовых кальсонах Род Стюарт.
So I lit a fire,
Isn't it good
Norwegian wood?
{"Тогда я зажег огонь. Неплохая вещь норвежское дерево, верно?.." (англ.)}
--Слушай, ты потрясающий парень! -сказал Эндрю Манн, когда Замурцев кончил петь.- Свинский был всё-таки ваш прежний режим, имел таких ребят и так по-свински с ними обходился!
Эти слова покоробили Андрея. Не потому, конечно, что он был очень высокого мнения о системе, в которой существовал вместе с Мисюсь, Юлькой, Петруней, попугаем и всем прочим. Его покоробила американская самоуверенность. Удивительно! Ни Сталина у них не может быть, ни Брежнева. У нас может, у других может, а у них не может! Кто им сказал? Андрей опять пожалел, что нет Петруни.
--Как у тебя всё просто, тезка! Наконец-то нам открылась истина, верно? А это, между прочим, можешь мне поверить, самая переменчивая величина. И может быть, только мы, русские, это знаем лучше всех. Сегодня есть бог, завтра нет, послезавтра опять есть. Сегодня Земля плоская, завтра круглая, послезавтра сплюснутая, и - заметь! - всё время истина!
Американец смотрел, хлопая глазами. То ли слишком сложно для его технократических мозгов, то ли Замурцев сказал это не по-английски.
--Я на каком сказал? -спросил он у Джарус, но тут же вспомнил: ах он, дурень! - она же ни по-русски, ни по-английски не понимает и, следовательно, на этот вопрос ответить не может.
Что-то я слишком разболтался, подумал он. И зачем столько наговорил-напел, как будто в первый раз американца увидел? Это коньяк и Муликов с его лиловыми горами виноваты. И разные дурацкие события, которые из нормального уравновешенного советского человека делают неврастенического героя интеллигентского кино. Тем более что пыжиться уже вовсе ни к чему, потому что ясно даже ёжику: самое интересное позади, все-все приключения состоялись, и от затянувшегося вечера аттракционов теперь впереди осталась лишь заключительная часть - так сказать, официальное закрытие в форме вручения Эндрю Манна вместе с Джарус местным властям. И лучше поскорее проиграть этот последний акт, особенно тягостный оттого, что ощущаешь, как за кулисами уже приготовились и ждут знака, чтобы задернуть занавес.
