--И хорошо, что есть места, -одобрил Коровников.- Езжай с богом. Если тебя хватятся, я успокою.
Собственно говоря, для этого Андрей его и разыскивал.
Потом случайно встретился толстый Юнис, который, очевидно, не узнал Замурцева, потому что спросил по-английски:
--Всё в порядке? Есть, о чем написать?
--Превосходно, -польстил ему Андрей.
Очутившись за спиной у Юниса, он свернул в боковой проход между палатками и быстро пошел к ожидающему автомобильному стаду. Подойдя к "Вольво", Андрей невольно вздрогнул: сквозь дымчатые стекла он увидел контуры человеческой фигуры на переднем сиденье.
"Питер!" -истерически пронеслось в голове, но в тот же миг он понял, что тот, кто сидит, не такой громоздкий, как Питер, и вдруг догадался, что это вообще не мужчина.
Уже давно Андрей не испытывал такого изумления, какое ощутил при этом открытии. К большому - главному - удивлению примешивалось малое: каким образом это существо сумело забраться в машину? Впрочем, загадка разъяснилась очень быстро, как только Андрей проверил ручку двери "Вольво": так и есть, забыл запереть. И тут же привычно он послал очередное мысленное проклятие Питеру, несомненному виновнику андреевой рассеянности. Теперь, нос к носу, он узнал и пассажирку: это была Джарус. Она смотрела на Андрея совершенно спокойно всё то время, пока он соображал и не мог сообразить, что сказать, правда, отметив, тем не менее, про себя, что волосы у девушки, как он и подозревал, более светлые, чем казались в палатке - что-то вроде соломы, полежавшей на стерне.
-В чем дело, Джарус?
Взгляд ее остался таким же бесстрастным, и опять он услышал чуть хрипловатую флейту:
-Это твоя машина?
-Моя. Дальше что?
-Отвези меня в город.
--В какой город? В Хасаке, что ли?
--Отец мой уехал в город, -ровно прозвучало в "Вольво".
Андрей упал на сиденье и захлопнул дверь.
--Когда твой отец уехал?
-Три дня назад.
--Он что, в лагерь не пошел?
-Он привел нас и уехал в город.
--В какой?
-В город (так же ровно).
--Зачем? (в мозгу по-русски продолжилось: "черт побери!")
-Он уехал в город.
В её голосе как бы слышалось: это его дела; значит, так надо, раз уехал.
"Ну и ситуация! " -подумал Андрей, и тут же из памяти выскочил ни к селу ни к городу голос Коровникова, мурлыкнувший: "Как у Сартра!"
"У меня, наверное, сейчас такое же напряженное выражение на лице, как у испражняющейся собаки".
Он шумно вздохнул и помолчал, тупо глядя в переднее стекло.
"Черт знает что!"
