Около года мы торчали на старой базе и, в принципе, неплохо устроились. Еды было валом, но мы предпочитали местных разумных существ. Их разумность проявлялась в том, что ребята использовали заострённые камни для раскалывания фруктов и общались на собственном языке из трёх десятков слов, так что ели мы их, не особо страдая проблемами морального плана.
Ловить бедолаг на ужин, стало не слишком сложно. Едва местные сообразили, что бластера у меня больше нет, как регулярно пытались съесть нас. Часто еда сама приходила на мой порог.
Мы учились выживать на этой планете, и приключений наелись в первый год на целую человеческую жизнь. Я смастерил себе копьё, стал косматым и грязным, часто ловил себя на том, что думаю не словами, а просто реагирую на окружающий мир. Вот где подготовка кондоров, раскрылась в полную силу…, я, пожалуй, в первые годы немногим отличался от тех, на кого охотился ради еды. Одичал по полной программе. И Крэдока сия участь не миновала. Носился по лесам как угорелый, ловил местный аналог мышей, вспоминал, что он животное драное…, ну это я зря конечно. Если бы не он, я может и человеческую речь позабыл бы нафиг.
Жутко не хватало женщин, скажу я вам. Почему-то, в Робинзоне Крузо, этот момент никак не описывался. Да и в другой литературе подобного толка, какая мне попадалась. И какую я сподобился прочитать. Не люблю я это дело. Читать в смысле. Книги меня немного пугают.
Конечно, потребность сего толка возникала не часто – мир, где за едой нужно бегать полдня и притом еда тоже не прочь тобой пообедать, не располагает к таким делам. Пока не освоился с привычками местных жителей и не приноровился к копью, умаялся вусмерть. Бывало доберусь до своей хижины – из блоков базы и остатков металла смастерил, упаду на землю и вырубаюсь. Но потом привык, да и местные стали приходить частенько. За едой уже не требовалось бегать по всей планете. Вот тогда проблема эта и встала - в прямом смысле слова. Игнорирование проблемы, ничего не решило, только добавило сложностей в процессе охоты. Трудно бегать, когда так сильно нарушено равновесие тела. Да и прятаться в кустах тоже. Право слово, я как-то заметил, что с большой теплотой смотрю на местное подобие оленя. Причём не в плане поесть – пробовал как-то, блевал потом три дня. Этих «оленей» есть было нельзя. Но внешность у них крутобокая, шёрстка мягкая, шелковистая…, короче, я вдруг понял, почему, в дни моей молодости, некоторые пастухи на высокогорных пастбищах, прославились как любители этого дела не хорошего. И ещё понял, что если не начну срочно решать проблему, то стану пастухов тех понимать гораздо лучше.
