А потом была странная погоня в неизвестном даже Ане направлении, и он подчинился этой её уверенности, что так надо — ехать непонятно куда. И помог ей с девушкой и мальчишкой… Усталый, он не стал рассуждать и спрашивать, можно ли остаться. Зашёл в спальню бывшей, увидел кровать. И впервые за всё время выспался…
И ушёл ранним утром, потому что было стыдно.
Но главное Викентий знал. Аня пока никого не нашла не замену бывшему мужу. Это легко прочиталось в том, как легко она приняла его помощь. И даже тот странный парень во дворе её нынешнего дома не вызвал ненужных ощущений, что перед ним соперник… Глядя в ветровое стекло и ничего не видя, Викентий вдруг поймал себя на слабой улыбке. Привычно анализируя себя, усмехнулся: размышляя обо всём, он постоянно держал перед глазами образ Ани… Осторожно перебравшись на заднее сиденье, он снова неловко приклонил голову на свёрнутый плащ, захваченный из дома в качестве одной из необходимых вещей и в последние ночи служивший ему подушкой… Он вернётся к Ане тогда, когда не будет нищим просителем. Он должен встать на ноги и вернуться к ней уверенным мужчиной, который готов вновь просить её стать его женой.
Впрочем, всё это лирика. А завтра начинается желанная проза жизни. Работа. Систематичность. Уверенность в завтрашнем дне. И потому надо выспаться. Хотя бы так, в машине.
… Прежде чем открыть дверь человеку, которого она подспудно, до поры до времени сама того не зная, хотела убить, Анюта помедлила и напомнила себе, что за её спиной в полной боевой готовности притаился маг огня, а с ним рядом — два начинающих колдуна. Пальцы легли на замок и на дверную ручку. Открыла.
— Э-э… Здравствуйте, — робко сказал невысокий мужичонка лет пятидесяти. — Говорят, тут… э-э… женщина одна живёт… Ну, гадает, что ли. Здесь, да?
Сама обалдев от представшего её глазам посетителя вместо ожидаемого страшного Нила Прокофьича, Анюта отступила в сторону, пропуская его и растерянно кивая:
— Здесь. Здравствуйте. Заходите.
Пригибаясь и подняв одно плечо, словно боясь, что его вот-вот начнут бить, он поспешно протопал мимо неё, следуя жесту, показывающему в комнату. Уже в зале покрутил головой, втянутой в плечи, и Анюта торопливо сказала:
— Садитесь, пожалуйста, сюда.
Мужичонка суетливо устроился на стуле, всё так же униженно сутулясь и помаргивая на помещение исподлобья. Одет он был в обычную клетчатую рубаху с коротким рукавом и в давно не стиранные джинсы. Анюта даже первые минуты побаивалась спокойно дышать при нём, пока не поняла, что от него не пахнет вонью человека, который вообще о себе не заботится. Это было первое, что она о нём узнала. Он одинок… Взяв в руки карты, она обнаружила, что он пришёл к гадалке, несмотря на страх перед ней. Жутко не хотелось улыбаться ему, но серьёзное лицо его напугало: он поднял глаза — и тут же чуть не зажмурился, сморщившись от страха. Пришлось напрячься и улыбнуться ему, после чего он слегка успокоился.
