… На вопрос сестры Вереск отделался бормотанием, в котором Колин разобрал лишь слово «Селена». Повторил свой ответ, что Селена пригласила? Но… Или Селена, будучи знакомой с многими важными представителями некромагического храма, и впрямь могла позволить себе то, чего не разрешалось даже родителям тамошних учеников?.. А некромаги неохотно выпускали своих учеников из храма даже после инициации — Колин покосился на бритую голову Вереска.
Колин машинально потёр кисть руки, где среди остальных артефактов прятался блокирующий своенравного мальчишку-эльфа оберег. Интересно, Вереск понял, что его блокируют? Или ему всё равно? Мальчишка-оборотень исподлобья глянул на Мику. Тот, насупленный, то и дело посматривал в сторону неожиданного гостя, а потом тишком-молчком отошёл к Хельми, который сидел на другом конце скамьи. И вдруг застыл. Заинтригованный Колин не спеша подошёл к ним обоим, но садиться не стал, а присел сбоку на корточки, глубоко вникая в неожиданно образованное личное пространство братства. Для удобства закрыл глаза, уже чуть улыбаясь. Остальные как хотят, но они втроём увидят всё, что происходит в кабинете директора, глазами Коннора и Мирта.
… Коридор едва заметно покачивался перед глазами Коннора — понял Колин. Потому как ранее помещение двоилось, а то и наполнялось чем-то, что увеличивало пространство. Сообразил, что Мирт всё ещё нервничает — порой до слёз, хотя пытается совладать с собой. Усилием воли мальчишка-оборотень перешёл на видение глазами Коннора. Одновременно на фоне стен и потолка промелькнул призрачный образ Хельми, и так же призрачно прозвучали его слова: «Мирт, слушай меня. В кабинете всё будет спокойно. Вы выйдете минут через десять». Спустя время пришёл призрачный ответ мальчишки-эльфа: «Спасибо, Хельми. Я выдержу». Больше очертания стен не «плыли». А когда идущие к директору свернули на последнем повороте к кабинету, Колин услышал призрачный мечтательный голос Мики: «А я ни разу не был у директора. У него там интересно?» Чьи призрачные смешки прозвучали на это — Колин не понял, но и сам удержаться не сумел, фыркнув.
Ильм властно стукнул в дверь и сразу открыл её.
— Добрый день, — бесстрастно сказал он, окидывая взглядом пустую раму одного из окон — сбоку от директорского стола. Под окнами возились два школьных уборщика-тролля, собирая осколки. Третий уже примеривался к раме, наверное, чтобы снять её и вставить стекла. Принесённые стёкла стояли, прислонённые к шкафу. Все трое рабочих едва не сбежали при виде храмовника, но тот поднял руку и махнул ладонью, указывая, чтобы на него не обращали внимания.
