Время, положенное на отдых после тренировки слишком быстро подошло к концу, я мельком заметила, переодеваясь в джинсы и рубашку, что снег возле замка и не думал таять, быстрым шагом отправилась к Бенедикту в приподнятом расположении духа после успешного осуществления планов. Да и по учителю, как оказалось, я тоже могла скучать, общество мебели в последнее время начало угнетать: с парнями я почти не разговаривала, а Бенедикт был единственный, с кем я вступала в диалог.
Когда я вошла в его кабинет, он как раз занимался тем, что ворошил угли в камине, не глядя на меня, а потом произнёс.
— Сегодня мы будем летать.
— И как же в такой холод? — я недоверчиво улыбнулась, надеясь, что меня не телепортируют на крышу и в порыве нетрадиционного эксперимента не столкнут с крыши, решив таким образом проверить мою готовность.
— Идём. Увидишь, — учитель подошёл ко мне, протягивая руку с одобрительной полуулыбкой. Я заметила в его глазах усталость и пару лишних морщинок в уголках рта, со вздохом коснулась его ладони.
— Держись! — предостерёг он возгласом, когда в голубоватом вихре я почувствовала, что рука Бенедикта выскальзывает из моих пальцев, и вцепилась в неё изо всех сил второй рукой. В следующий миг в глазах потемнело, воздух выжало из груди. Было такое ощущение, что меня протащили сквозь бесконечно узкую воронку песочных часов, через всю Вселенную…
Я жадно глотнула холодный влажный воздух и открыла глаза.
— Как ты? — Бенедикт заботливо придерживал меня за плечи, однако на меня не смотрел.
— Нормально, — с трудом заставляя голос звучать не так сипло, как у заядлого алкоголика, и с сарказмом выдавила, стараясь дышать ровнее. — Но отныне предпочитаю путешествия пешком.
— Сложно было бы попасть сюда пешком, — обронил Бенедикт, по-прежнему на меня не глядя, изучая окружающую местность, к слову сказать, довольно красочную. — Это другой мир.
— А? — я ошарашено оглянулась, начиная не на шутку нервничать. — А почему именно здесь?
— В нашем мире не спокойно, — кратко пояснил учитель, но я всё равно мало что поняла. Может, такие тренировки надо проводить на открытой местности, а у нас вне замка холодно, а покидать его пределы — смерть?
Не получая больше никаких дополнений, я оправила на себе одежду и оглянулась. Я думала, что Бенедикт пошутил, ровно до того момента, пока не взошла вторая луна, до этого же природа ничем не отличалась.
Пока я изучала обстановку, Бенедикт отошёл в сторону, где был обрыв, я не раздумывая, последовала за ним и задохнулась от восторга. Огромный водопад, сравнимый с Ниагарским, низвергался в серебристых бликах, далеко внизу поблёскивала вода, от которой поднимались тёмные сапфировые брызги, доносился едва слышный гул. Что-то странное здесь было с воздухом и звуком, он казался приглушённым, я даже не расслышала слов Бенедикта, пока наслаждалась дыханием реки.
