У ее бабушки появились первые признаки деменции, когда Уилла пошла в колледж. Тогда
отец перевез ее к себе, в старую комнату Уиллы. А два года спустя у нее случился удар, и
отцу пришлось отдать ее в дом престарелых. Уилла знала, что такое решение далось ему
тяжело, и он постарался отдать ее в лучший центр по уходу за престарелыми в округе.
После смерти отца Уилла постоянно навещала бабушку, потому что именно этого, как она
думала, хотел ее отец. Он обожал свою маму и старался делать все возможное, чтобы она
была довольна.
Уилла всегда полагала, что ее бабушка была милой женщиной, но на самом деле у нее
были невидимые колючки по всему телу, которые не давали людям приблизиться к ней.
Джорджи Джексон была нервной, настороженной женщиной, совершенно
нелегкомысленной. Уилла считала это удивительным, если учитывать тот факт, что
однажды ее семья владела огромным состоянием. После того как они потеряли все свои
деньги, Джорджи работала служанкой в разных состоятельных семьях в городе, пока ей не
исполнилось семьдесят.
Она всегда была тихой, как и отец Уиллы. Мама Уиллы была самой громкой в семье,
Уилла до сих пор помнила ее смех, сладкий стаккатный3 звук, напоминающий треск
угольков. Она работала секретарем в местной юридической фирме. Она умерла, когда
Уилле было шесть лет. С этого момента Уилла перестала играть в игру «виды смерти».
Она любила притворяться мертвой на диване, делая вид, что она вся пропитана водой, будто утонула. Или ложилась на дорогу в невероятных позах, будто ее сбила машина. Но
ее любимой смертью была смерть от ложки. Она измазывалась кетчупом, ложилась на
пол на кухне и засовывала ложки себе подмышки. В том возрасте она не понимала, что
такое смерть, не знала, что это плохо, когда происходит с такими хорошими людьми, как
ее мама. И положа руку на сердце, смерть ее завораживала.
Однажды бабушка увидела, как она воображает, будто разговаривает со своей мамой. Она
тут же открыла все окна и начала жечь шалфей. «В привидениях нет ничего хорошего, –
говорила она. – Не разговаривай с ними. Держись от них подальше». Это обидело Уиллу.
Ей потребовалось много времени, чтобы простить бабушку за то, что она отрицала ее
связь с мамой, что вселила в нее страх. Как бы глупо это ни звучало.
Все эти суеверия уже улетучились из памяти бабушки. Она даже не узнавала Уиллу. Но
она знала, что бабушке нравятся мелодии голосов, хотя она уже не понимала ни одного
слова. Несколько раз в неделю Уилла ее навещала. Она приходила к ней и рассказывала
