Твою ж мать!!!
Медленно разворачиваюсь в сторону предательски улыбающегося Рупасова-младшего. Очень хочется съездить ему по физиономии, а ещё лучше просто убраться отсюда, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля… Хотя кого я обманываю? Разве в моей жизни осталось хоть что-то, что могло бы сопутствовать только моей инициативе? Даже мой муж и тот… Муж! Точно!
— Мне надо Роме позвонить, — бормочу тихонько.
Больше не в силах терпеть пытливый взгляд Рупасова-старшего, отворачиваюсь и иду обратно к своей машине, попутно вынимая из заднего кармана джинс телефон.
Набираю Агеева, но тот снова недоступен. И всё равно я набираю вновь. Сначала служебный, потом рабочий, а после домашний, несмотря на то, что это абсолютно нелепо и заранее обречено на провал. Но мне нужно делать хоть что-то, чтобы унять дрожь в руках… Прикуриваю. Бросаю телефон на переднее сиденье машины и глубоко вдыхаю сигаретный дым, наслаждаясь отравой. И очень надеюсь, что эти дозы никотина убьют меня прежде, чем то, что с такой необъятной силой разрывается душу изнутри подобно безжалостной пытке самой преисподней.
Ад. Точно. Мой персональный ад, от которого я так долго и благополучно скрывалась — настиг меня. В буквальном смысле, потому что не проходит и минуты, как тяжёлые ладони опускаются на мои плечи, аккуратно разворачивая.
— Ты ещё и куришь к тому же, — точно также, как и прежде, произносит Артём в абсолютном безразличии. — И давно?
Я правда обязана отвечать или оправдываться? Нет, конечно…
Но высказаться очень хочется… И пусть я потом ещё тысячу раз пожалею об этом.
— С тех пор, как ты решил, что трахать мою лучшую подругу гораздо перспективнее, чем держать обязательства в качестве отца перед своим будущим ребёнком, — проговариваю медленно и проникновенно, давая прочувствовать весь той яд, которым пропитаны мои слова.
И всю ту боль, которую мне довелось испытывать по его вине.
— Не скучайте тут без меня, — добавляю в довершение, бросая взгляд в сторону стоящего поодаль Арсения. — Увидимся ещё… — выбрасываю так и невыкуренную сигарету и разворачиваюсь обратно к машине, запоздало припоминая, что кое-кто руки от меня так и не убрал. — Не мог бы ты… — не договариваю, приподнимая бровь в немом ожидании.
И вновь сталкиваюсь с равнодушным взглядом, отнимающим мою волю.
— Не мог бы я — что…? — кривит губы в недоброй ухмылке Артём.
Нравится им всем что ли издеваться надо мной?!
— Не мог бы ты просто убрать свои руки, а не умничать ни к месту? — едва сохраняя самообладание, проговариваю сквозь зубы.
