Мы можем хотеть уснуть навечно, обрести покой. Но нам ещё нужно доказать, что после смерти мы действительно получим покой, о котором так мечтаем. Я знаю одну девушку, Марлин, которая выстрелила себе в лицо. Когда она начала умирать, она испытала гораздо большую боль, чем та, от которой надеялась избавиться. Когда ее спасли, она осознала, что при помощи самоубийства никогда не обретет покоя.
Мы идём к смерти с безрассудным смехом или глубокой, сильной болью, а когда мы начинаем падать, то уверяем себя, что чувство падения говорит о том, что мы ещё живы, но прыжок, который мы совершаем, чтобы это испытать, ведет нас к собственному разрушению.
Следует задаться вопросом — что же может спасти нас от этого беспокойства? Точно не мир, в котором мы живём и которому противимся. Миру нас не провести. И точно не смерть, к которой мы движемся, и о которой ничего не знаем. Нам может ответить только Бог, который создал жизнь. Ответить, сойдя с небес и представ перед нами.
5 причина, по которой я любила Nirvana
Я была богата. У меня была своя собственная комната. Конечно, те случайные кошки, которых моя мама все время спасала, решили, что место под моей кроватью — это лучшее место, чтобы пописать, но все остальное в этой комнате было моим. Ах, да, что если я жила с ежедневными головными болями, ужасным пазушным давлением и еле могла дышать из-за моей аллергии на кошек? У меня была комната. Я могла закрыть дверь, включить бумбокс, который получила на Рождество, и притворится, что я девочка из подтанцовки Джанет Джексон и одновременно петь о расовом примирении и игнорировании противных мальчиков. Эта воняющая комната была убежищем одиннадцатилетней девочки.
Наша фамилия наконец-то появилась в правительственном списке на обеспечение жильём. После просмотра всех доступных домов, мы нашли наш дворец на Иде. Ида была маленькой улицей в гетто Арлингтона, Техас. Наш дом был всего в четырех домах от местной группы Giant Dogs. Giant Dogs сделали нас знаменитыми, назвав свой первый альбом «Голодание на Иде». Но я не стала большим поклонником их честной рок музыки, по крайней мере, до конца этого года. До этого я думала, что музыка существует для развлечения, и музыканты должны развлекать. Я использовала музыку, только как развлечение для себя. Я могла танцевать под поп-музыку с прикольным ритмом. Текст был в основном о ритме, и ритм был самым главным. Я не понимала ни слова из песни Salt ‘n’ Pepa “Shoop”, когда пела ее моей шокированной няне из социальной службы. И я думала, что когда у ряда учителей на шоу талантов для пятиклассников отвисла челюсть, во время того как мои друзья и я пели крутой текст Janet Jackson’s “That’s the Way Love Goes,”, это потому что мы были такими классными певцами. Я не думаю, что мы пропускали мимо ушей сексуальное содержание. Я думаю, мы просто были убеждены, что музыка это развлечение, и так её и воспринимали. Там был просто прикольный ритм.
