Стройная, подтянутая, ни грамма жира. Лицо без морщинок, точно она не мама вовсе, а старшая сестра Леры. Пышная копна волос, минимум косметики, строгий брючный костюм — вроде ничего особенного, но эффект просто ошеломительный.
— А чего мы стоим? — Светлана Аркадьевна подмигнула. — Хочешь узнать, как будет выглядеть твоя невеста через двадцать лет, посмотри на ее мать. Что, юноша, моя дочь прошла этот тест?
— Типа того, — ко мне медленно возвращался дар речи.
— Ну, мама! — вздохнула Лера.
— Нет, все в порядке. Если Лера будет такой через двадцать лет, то больше и мечтать не о чем.
— Напросилась, все-таки, на комплимент, — прошипела Лера.
— Почему бы и нет? — подмигнула Светлана Аркадьевна.
Да, нравится мне эта семья, похоже, я вольюсь в нее легко и органично!
— Посмотрим еще, что скажет совет стаи, — это уже пробасил папа Леры, сидящий в зале за круглым столом и откладывающий в сторону газету.
Папа был слегка полноват, лысоват и в очках. Его добродушное, начинающее расплываться лицо выдавало в нем интеллигента. И, вообще, он очень был похож на типичного профессора.
— М-да. — сказал папа. — Человеческий детеныш. Я не против человека в нашем доме, но какой-то он слишком уж хорошенький. Не с кем будет вечером выпить банку пива.
— Это еще почему? — я искренне удивился. — Это потому, что Лерина подружка меня оболванила?
И вдруг все захохотали, даже Лера.
— Владислав Петрович, — сказал Лерин папа, протягивая мне руку. — Прямо как писатель Крапивин. Только фамилия у меня другая. А ты, надо полагать, Герман? И как тебе с таким именем живется?
— Нормально, — я пожал плечами. — А что?
Ладони у отца Леры были мягкими, теплыми и сухими, но пожатие сильное. Похоже, за маской добродушного увальня скрывалась властная натура.
— И не картежник? — Владислав Петрович продолжал подтрунивать.
— Нет, Пушкин ошибся. Не каждый Герман мечтает сорвать миллион в карты. Я деньги по-другому получу.
— Банк что ли ограбишь? Так это не ново.
— Хуже. Я заработаю.
Владислав Петрович запрокинул голову и захохотал:
— Ой, не могу: заработает он! В нашей стране такие деньги можно только украсть. Кроме того, подоходный налог на честно заработанный миллион, — это два миллиона. И попробуй не заплатить.
М-да, от знакомства с Лериными родителями я ожидал чего угодно, только не этого.
— А не пора ли нам подкрепиться, а то до пятницы я совершенно свободен, — я попытался сменить тему.
— Ой, чего это мы, в самом деле! — Светлана Аркадьевна театрально всплеснула руками. — Извольте с нами откушать, Герман.
