Загадай семь желаний | страница 48



– Я ведь все равно доберусь до твоей записки, – сказал я, но эта угроза больше напоминала махание руками после драки.

– Да нет там ничего интересного для тебя, ей богу! – заверил Плосконос и перекрестился. – Одни сентиментальные рассуждения: кем я был и кем буду, работая в фирме… – Он выдержал паузу и со значением произнес: – А вот то, что я хочу тебе сказать, факт серьезный. Как у нас в журналистике говорят: есть факты, а есть фактики…

– Короче! – перебил я.

Плосконос опять проявил небывалую стойкость.

– Короче я буду докладывать под протокол в милиции. А ты сыщик частный, работаешь за бабки. И свою фактуру я просто так отдавать не намерен.

– Что ж, – не мог не согласиться я. – Резон в твоих словах есть. И сколько ты хочешь за свой факт?

– Сто баксов.

– Не продешевил?

Плосконос не уловил иронии.

– С меня и этого хватит. Я человек не жадный.

– А если твой факт окажется мыльным пузырем?

– Да ты что, начальник?! – с напыщенным гневом воскликнул Плосконос и щелкнул ногтем по зубу. – Я за базар отвечаю. Век воли не видать.

– Где ты этого нахватался? – усмехнулся я, вынимая из кармана аванс вдовы. – На зоне вроде не был…

Плосконос несколько смутился и, возможно, покраснел, но в темноте я не слишком отчетливо видел его лицо. Я протянул ему стодолларовую купюру.

– Значит, так, – начал Плосконос, заталкивая деньги в самую глубину кармана. – Мы с Кикой курили на лестнице. Было что-то около девяти часов. Я докурил, на окурок поплевал, а выкинуть некуда. Кругом чистота, мрамор. И чисто машинально поднялся на пролет вверх, к мансарде. Дай, думаю, гляну, может, там какая-нибудь плевательница установлена.

Он прервался, чтобы отдышаться. Ему не хватало воздуха.

– Поднялся я… И тут из-за двери Марко раздался выстрел. Я сразу понял, что это не какой-нибудь хлопок, а именно выстрел, – в Чечне наслушался. Сам понимаешь, я сразу опешил. Куда бежать, что делать? И тут вдруг слышу…

Плосконос снова замолчал, оглянулся по сторонам и тише продолжил:

– И тут я слышу, как в комнате Марко то ли форточка, то ли окно захлопнулось. Звук такой типичный, его ни с чем не спутаешь.

Он поднял на меня глаза. Я молчал.

– Потом, когда мы всей толпой туда поднялись и кто-то сказал про самоубийство, я подумал: как же это получается? Марко выстрелил в себя, а потом окно закрыл?

– Тебе не показалось? – спросил я.

– Исключено! – самоуверенно заявил Плосконос. – Когда ты убийцу найдешь, спасибо мне скажешь.

Этот тип заставил-таки меня погрузиться в размышления. Увидев, какое впечатление произвели на меня его слова, Плосконос оживился.