— А ты меня отпусти.
— Отпущу как посчитаю нужным, а пока давай не тяни, чем быстрее выложишь, тем быстрее освободишься. И не вздумай юлить, я чары наложила, так что если врать будешь, то в камень превратишься, а коли правду скажешь, чары сами рассыплются и освободят тебя, усекла?
— Да, — быстро заговорила ламия, боясь как бы опять Лилит не вспылила, — ну значить так, я была в казармах Ваала, ну ты сама знаешь, там помочь-прислужить всегда нужно, ведь жить как-то надо, сама понимаешь, не у всех горы золота припрятаны…
Ламия многозначительно посмотрела на Лилит.
— Ты на меня так не смотри, не разжалобишь. — Перебила ламию Лилит. — И в моих закромах золото не считай, я его кровью и потом добилась, и делиться ни с кем не собираюсь.
— Конечно, конечно, — быстро заговорила та, боясь, что опять взболтнула лишнее. «Ну что у меня за привычка, все время страдаю за свой длинный язык», подумала ламия, продолжая свой рассказ. — Ну так вот, когда меня один воин в зал затащил, где у Ваала пир горой шел, я меж воинством и заприметила сидящего рядом с хозяином Азазело. Ну я не дура, решила послушать, о чем беседа. Ты ведь знаешь, я же всегда о тебе думаю. Мало ли какие сведения тебе пригодятся.
— Ты не подлизывайся, знаю, о чем ты подумала, как с меня больше за эти сведения денег слупить. Ну так ведь? Признавайся и не забывай, что врать тебе в твоем положении резона нет, а то в глыбу каменную превратишься. А мне потом тебя в порошок стереть придется, что бы из дому-то убрать. По буркалам вижу, что дошли слова мои по назначению, так что я слушаю дальше.
— Дак ведь жить как-то надо, — начала гнусавить ламия.
— Надо, надо, ныть перестань, и давай дальше говори, а то у меня терпение на исходе, того и гляди ненароком зашибу.
— Дак ты слушай, а то все норовишь меня с мысли столкнуть, я и говорю, что по началу-то услыхать никакой возможности не было, ведь они там на троне, а кругом шум да гам, музыка гремит на все лады, но вот когда Ваал тост произнес за удачу в большой битве, так тут-то и пошел шумок меж солдат, что скоро бой настанет меж тьмой и светом. Ну я, значь, и пристала к солдатику своему, расскажи да расскажи, а он, подлец, за тайну потребовал честь мою, но, сама понимаешь, ради такого дела куда ж денешься, пришлось пойти на такую жертву, — захныкала ламия.
— Ой, только нытья мне твоего здесь не нужно, — тут же оборвала ее Лилит, — Знаем мы твою честь, в болоте оставленную несколько веков назад, не велика потеря. Давай продолжай, и прекрати мне здесь шоу устраивать.
