— Прекратить огонь, ходу! — приказал Александр в микрофон рации, багги рванули вперед. Еще через километр начался пробитый попаданцами спуск к реке, дорога крутая и опасная, так что водителю волей неволей пришлось сбавить скорость. Пахнуло тиной и речной свежестью. Впереди на высоком склоне показались деревянные стены безымянного форта попаданцев, над его воротами плескался на порывистом ветру российский флаг. Александр повернулся назад и, обхватив предплечьем перекладину, взял под прицел раскидистые деревья, росшие на спуске в узкую речную долину. Не дай бог, кочевники успеют обстрелять их на переправе. Автомобили, разбрызгивая воду, въехали на брод и успели добраться до середины неширокой реки, когда вверху снова замельтешили всадники в халатах, а вокруг с громким плеском начали навесом падать стрелы. Александр от досады сморщился. Это уже гораздо опаснее, кочевников прикрывали стволы деревьев, а стрелять им было удобнее, сверху вниз, в отличие от попаданцев, вынужденных стрелять круто вверх да еще и с ежесекундно подбрасывающего, подобно норовистой кобыле, автомобиля. Александр выцелил одну из одетых в серые халаты фигурок.
— «Тра-та-та», — на секунду расцвел огненный цветок на конце ствола. Попал — не попал, за деревьями не видно. Офицер торопливо прицелился в следующего врага. От форта донесся грохот выстрелов нескольких стволов, бойцы на стенах прикрывали бросок багги.
— «Тра-та-та», — вновь грохотнула короткая очередь автомата молодого офицера.
Багги вырвались из реки и, натужено ревя двигателями, понеслись вверх по склону. Александра прижало назад, но он продолжал стрелять короткими очередями по мельтешившими позади и вверху кочевникам. Стены форта исчезли за поворотом дороги и лишь непрерывное тарахтение автоматных очередей подсказывало, он близко, но несмотря на все усилия, стрелы вокруг багги продолжали вонзаться в землю. Наконец машины поднялись на такую высоту, что стрелы перестали добивать до попаданцев, считанные секунды и машины подъехали к бревенчатым стенам форта, над которыми торчали довольные физиономии не только солдат, но и добровольцев — вооруженных рабочих. Под ликующие крики защитников медленно открылись ворота, автомобили въехали на территорию форта и затормозили перед линией палаток. Александр просиял и, сняв каску, провел рукой по вспотевшим, словно после марш — броска волосам. Правая рука согнулась в локте:
— Йес!
Перехватив автомат в левую руку, он соскочил с багги на утоптанную землю, повернулся к автомобилю подчиненных и словно мороз пробежал по коже. Водитель второго багги — Сибгатуллин с ужасом и недоумением во взгляде смотрел на пассажира — стрелка. Тот откинулся на сидении, устремив неподвижные глаза куда-то вдаль, а из подключичной впадины, в узком промежутке, не прикрытом бронником, глубоко, на две трети длины войдя в тело, торчало древко стрелы. Тускло — алое пятно крови расплылось вокруг него по старой, почти до белизны застиранной форменной куртке. С первого взгляда понятно, Магомедов мертв, мертвее не бывает. Попади стрела парой сантиметров в сторону, то скорее всего не пробила бы металл бронника, но судьба полностью израсходовала лимит везения солдата. Внутри Александра словно оборвалась невидимая гитарная струна. Доигрался, подумал он, стратег я хренов, не уберег бойца. Все-таки добили Магомедова аборигены. Пока переправлялись через реку, смерть нашла жертву и среди пришельцев из будущего. Ликующие крики постепенно смолкли, тишину нарушали лишь звуки продолжающих работать на холостом ходу двигателей багги. Александр медленно подошел к погибшему и ладонью закрыл ему глаза. Лишь сейчас он почувствовал железистый запах крови и судорожно сглотнул слюну. Подошедший Иван Иванович слегка хлопнул офицера по плечу, выражая сочувствие и, молчаливой глыбой встал рядом. Несколько мгновений до боли сжимая увесистые кулаки, молодой офицер безмолвно стоял у машины с погибшим. Перед его внутренним взором стремительно пролетели месяцы совместной с солдатом службы. Бывало разное, но в сущности, неплохой был парень, смелый, верный и если были у него «кавказские закидоны», то совсем немного. Александр с трудом оторвал взгляд от погибшего бойца. Горевать и переживать станем потом, когда отразим нападение орды. В условиях осады власть в поселке менялась, главным, взамен начальника разреза, становился Александр. Значит надо действовать!
