Толпа притихла. Так, как предлагает начальник, вроде и получается неплохо. Обладатель гномьей бороды еще раз с иронией оглядел работяг, на миг остановив взгляд на крикуне:
— Желающие разорвать контракт и улететь в город, остаться, остальные могут расходиться.
Через несколько минут примолкшая толпа исчезла, даже крикун незаметно смылся в первых рядах. Александр облегченно выдохнул, начальник разреза, криво усмехнувшись, ушел в свою палатку.
Падающее в закатные тучи солнце, успело окрасить запад в багровые цвета, когда с неба послышался вначале слабый грохот вертолетных двигателей. Александр поднял голову к темнеющему небу, по небу что-то летит, но точно не вертолёт. Неужели наши самоделкины придумали что-то совсем небывалое, с легким интересом подумал он. Рядом кто-то глухо кашлянул, Александр скосил взгляд — рядом стоял уже успевший пострадать от рук хроноаборигенов солдат из его взвода — Магомедов. Неведомое подлетело поближе и Александр ошарашенно уставился на открывшуюся ему сюрреалистическую картину. Твою мать, БУЛЬДОЗЕР! К лагерю подлетал, с каждой секундой увеличиваясь в размерах ярко-желтый бульдозер. Стоявший рядом солдат остолбенел. Он хотел что-то сказать, но горло у него сжалось.
— О аллах! — наконец с большим трудом выговорил Магомедов.
И только через несколько секунд, Александр понял, в чем тут фокус. Неведомый летающий начал снижаться над лагерем и лишь тогда он увидел красавца МИ — 26, на внешней подвязке его и висел бульдозер. До этого вертолет прятался в низкой тучке. Он обалдело покачал головой и тут же услышал нецензурную брань. Магомедов, опустив голову, направлялся в сторону палаток. А вот и обещанные люди, и оборудование, подумал Александр. Звук усилился, а винтокрылая машина пошла на посадку.
Перед сном Александр, накинул на плечи форменную куртку и вышел из палатки подышать воздухом. Затянувшие небо после обеда тучи, куда-то делись, с ночных небес лукаво подмигивала драгоценная россыпь разноцветных искорок звезд, королем неба среди них блестел золотой диск луны. Контуры машин и палаток тонули в чернильном мраке, их очертания скорее угадывались. Лишь освещавшие периметр лагеря дежурные лампы свидетельствовали о присутствии человеческой цивилизации в девственном южноуральском уголке. Природа отдыхала, тишина, лишь громко стрекотали неугомонные степные цикады. Внезапный порыв ветра охладил разгоряченное тело, донес кваканье влюбленных лягушек, запах речной тины и сосновой хвои. Погода в семнадцатом веке холоднее чем в двадцать первом, стало зябко и Александр торопливо застегнул куртку.
