Как только я перестала смеяться, задала дяде Дэну еще несколько вопросов о детстве Сэта, а затем спросила его, знает ли он, как случилось, что Сэт путешествовал по Мичигану, когда я была зачата. Очевидно, моя теория о том, что Сэт был из одной из небольших общин перевертышей в середине Мичигана, была не верна.
Дядя Дэн ответил на мой вопрос, сказав, что, вероятно, это было во время «нового крыла» Сэта в подростковом возрасте, когда он впервые получил возможность перейти в свою форму дракона.
— Как многие молодые драконы перевертыши любят делать, когда они впервые «получают крылья», ему нравилось иногда летать, по всему среднему Западу. Он не должен был этого делать, как и никто другой в те дни, потому что, хотя правительство знало о нас, перевертышах, обычные граждане, конечно, не знали, и коммерческие пилоты тоже. Риск быть замеченным пилотом или другим рядовым гражданином был слишком высок, поэтому правительство сказало нам, что они приостановят наш годовой платеж, если перевертышей от нашего сообщества поймают летающими на несанкционированной правительством миссии. Однако они никогда этого не делали, и такие дети, как Сэт, продолжали летать. Бьюсь об заклад, именно во время одной из этих полетов он встретил твою биологическую мать.
Дядя Дэн рассказал мне еще несколько историй о Сэте и ответил еще на несколько вопросов, но потом, около девяти, он сказал, что, вероятно, должен вернуться домой.
— У меня есть собственная собака, маленький кокер-пудель по имени Лаки, и у него проблемы с беспокойством, он любит рвать мебель, если меня нет дома в течение нескольких часов.
После того, как я крепко обняла Дэна, Мэтт обнял его по-мужски, а Чарли и Шэдоу обняли его несколько раз, он ушел, пообещав, что скоро снова приедет.
Оставшись наедине с Мэттом, я прислонилась к столу, внезапно обнаружив, что снова немного плачу без причины. Я думала, что просто чувствую себя немного эмоционально подавленной, сказала Мэтту, моргнув слезами, и он согласился, взяв меня за руки.
— Тебе, вероятно, просто нужно немного времени, чтобы все переварить.
Я кивнула головой.
— Ты прав. Я думаю, что это просто трудно перейти от надежды, что мой отец может быть все еще жив, к тому, что он мертв, на всем протяжении одного куска торта. Я просто чувствую себя «эмоционально подавленной» или что-то вроде того. По крайней мере, сегодня у меня появился замечательный двоюродный дед, и по крайней мере я знаю, что мой отец был героем войны, и это определенно что-то. Я чувствую, что теперь, когда я знаю это, могу просто двигаться вперед в своей жизни, думая о нем как о сильном, храбром человеке, которым я горжусь, и могу просто попытаться прожить свою жизнь так, чтобы он гордился
