Соответственно в трактовке автора обществоведение – не «общественная», не «гуманитарная», а естественная наука. В данной работе как раз и имеет место попытка обосновать естественнонаучное представление о становлении и развитии общества и человечества как составляющей части развития живого – эволюционного процесса в пределах биологической формы движения материи. Но при этом следует иметь в виду, что именно естественнонаучный подход по самой своей сути не допускает проведения прямых параллелей между теми или иными, внешне вроде бы аналогичными, явлениями в животном мире и в обществе (что, к сожалению, неизменно было свойственно соответствующим попыткам выдающихся естествоиспытателей – от Ч.Дарвина до К.Лоренца). Являясь частями единого процесса биологической эволюции, развитие животного мира и общества представляют собой различные этапы и уровни этого процесса, т.е. они качественно отличаются между собой, а значит, формальные параллели между ними чаще всего не несут содержательной нагрузки, и соответственно не разъясняют, а затемняют сложные вопросы становления и развития общества. Перенесение закономерностей животного мира на общество еще менее плодотворно, чем было бы, скажем, перенесение закономерностей растительного мира на животный, поскольку второй также не повторяет, а в известном смысле представляет собой следующий этап развития живого по отношению к первому.
Что же касается современной философии, то, как мы уже говорили, в рассуждении о «проблеме человека» она, в противоположность указанному подходу в центр своего анализа ставящая человека как личность и из присущих ему свойств стремящаяся вывести характер общественных явлений, в этих представлениях в определенном смысле действительно очень похожа на упоминавшуюся систему Птоломея. Принимая в качестве постулата вращение Солнца и планет вокруг Земли, умнейшие люди построили очень сложную (и чрезвычайно остроумную) модель системы, обладающую также и прогностическими возможностями. Совпадение результатов вычислений с явлениями реальной действительности были весьма вескими свидетельствами в пользу ее истинности. Это вообще была во всех отношениях замечательная система; у нее был только один недостаток – она была неверна. Но можно себе представить, как трудно было принять верную модель, предложенную Коперником, коль скоро ее основной постулат о вращении Земли вокруг Солнца не только противоречил очевидности, ежедневному опыту каждого человека, здравому смыслу, наконец, но и был направлен против такой, научно обоснованной и дающей практические результаты, многократно доказавшей свою полезность, внутренне стройной системы. Если при этом учесть еще очень важные вненаучные основания (религиозные при выборе Земли в качестве центра вращения Солнца и планетарной системы, нравственные и политические при выборе человека как личности в качестве «центра вращения» общественной жизни), то мы получим более или менее полную картину тех сложностей, которые возникают при попытке найти верные основания научного анализа общественного развития, для утверждения в качестве исходного постулата примата общества как целостного образования (равно как и обвинений против пытающихся это сделать).
