— Не волнуйся, я осмотр закончил. Все у тебя хорошо. Будешь хорошей девочкой, и принимать лекарства, быстро пойдешь на поправку. Я, как порядочный мужчина, увидев тебя голой, просто буду обязан на тебе жениться. Но только после выздоровления.
— Иди жених, скажи спасибо, что я вся привязана, а то, поймал бы стакан.
Нашу перепалку прервала вошедшая медсестра. Она извинилась, назвала меня по имени отчеству, и сказала, что ей нужно поработать с пациенткой. Не стал мешать медсестре, выполнять работу, вышел из палаты.
Только беседа отца с Оксаной, развеяла ее сомнения, и расставила все по местам.
Я каждый день приходил в госпиталь, осматривал Оксану. Постепенно, наши отношения налаживались, превращаясь в дружбу. Честно говоря, меня могли и не пускать, я ведь не сотрудник госпиталя, но из уважения к отцу, препятствий никто не чинил.
Через две недели, я на каталке, вывез Оксану, прогуляться в парке при госпитале. Погодка замечательная. Солнышко светит ласково, листва на парковых деревьях, полыхает разными цветами, конец сентября, однако. Через два дня, двадцать пятого сентября, день моего рождения, двадцать семь стукнет.
— Оксана, извини за нескромный вопрос. Почему тебя не проведывают родители?
— Некому меня проведывать, — с грустью в голосе, ответила девушка. — Отца я не видела никогда. Кто он, не знаю. Мама, три года назад умерла от анафилактического шока, когда ей удаляли, заболевший зуб. Оказалось, у нее аллергия на какой-то препарат. Одна я была в семье. Есть родная сестра мамы, но она с нами не общалась. Закончив, институт журналистики, пошла, работать в журнал «За рулем». Там автогонками и заболела, нравится мне это очень.
— Значит, ты адреналиновая наркоманка.
— Зачем обзываешься, никакая я не наркоманка, а нормальная, порядочная девушка. Правда, после твоих осмотров, стала сомневаться в своей непорочности. Один взгляд твоих серых глаз, чего стоит.
— Ладно-ладно. Ты лучше скажи, придешь ко мне на день рождения?
— Грешно смеяться над больными людьми, как говорили классики кинематографа. Как я пойду? На коляске?
— Приеду за тобой на машине, отвезу к себе домой. Посидишь на стульчике, или в кресле, ну или, где захочешь. Потом обязуюсь возвратить в палату, в целости и сохранности, без посягательств на невинность.
— Гад, ты, Андрей Михайлович. Если я и соглашусь, к примеру, в чем покажусь перед твоими родственниками? В больничной пижаме и халате? Все мои вещи в Москве на квартире. Как я их оттуда привезу?
