Но что же все это значит? Гиганты построили город, обработали почву и законсервировали ее для маленьких диких индейцев? В чем смысл? Слепая добродетель? Вселенское предназначение? И почему тогда этих индейцев так боятся дикари? Вроде, массовых жертвоприношений я не заметил, за все то время, что наблюдал за «противником».
От размышлений меня отвлек внезапный рев горна. Он буквально пробрал до мозга костей, казалось, что даже земля под ногами завибрировала. Крыс упал ничком, закрыв уши руками. Да я и сам едва не подпрыгнул на месте, чувствуя, как бешено колотится сердце. Естественно, звук донесся со стороны пирамид и уже следуя какому-то слепому стремлению узнать все, я подхватил напарника и кинулся в сторону города. Как оказалось, в окрестностях бродил не я один…
Некий молодой охотник выскочил прямо из-за кустов, преследуя ту же цель, что и я. Но вот беда, оба мы о друг друге не знали. Я успел среагировать, а он нет. Штык-нож вошел точно под подбородок индейца и тот мгновенно обмяк. Это все было совсем не по плану и еще одно «загадочное» убийство мне показалось лишним. Что-то подсказывало, что не стоит так обращаться с этими людьми. Скорее всего, они этого не заслуживают… Но сценарий есть сценарий, оставив отметину ствола на лбу трупа, я вновь помчался к городу, в предвкушении некоего грандиозного зрелища.
Пришлось потратить лишние десять минут, чтобы вновь оказаться на том памятном дереве, так удачно послужившим мне прошлый раз. А все для того, чтобы лучше видеть происходящее. Удача не подвела. К тому времени, как я занял удобную позицию, все действующие лица уже были в сборе. Два великана, тех самых, стояли перед падшими на колени жителями города. Впереди всех сидел «избранный» индеец. Все его тело покрывала алая краска, что уже наводило на нехорошие впечатления.
Как-то я не сразу заметил, что к великанам добавился еще один субъект, он был на руках «самки», покрытый серой тканью. «Самец» о чем-то гортанно и неспешно вещал населению, причудливо жестикулируя. Когда речь его закончилась, «самка» скинула ткань со своей ноши и я бесшумно выругался. Там был их ребенок, который самозабвенно сосал огромную обвислую грудь. Зрелище было не для слабонервных, учитывая их необычайное уродство. Младенца опустили на землю и тот на четвереньках, вразвалку, пошел точно к разукрашенному индейцу. Я сделал вывод, что его сейчас живьем сожрут и внутренне весь напрягся. Вот дитя великанов подполз к избранному, внимательно осмотрел его, а потом осторожно коснулся рукой. Мягко так, одним пальцем, погладил. Кажется, он еще шевелил губами в это время, возможно, тоже что-то говорил. Его родители в это время улыбались и кивали головой, но сохраняли молчание. Кое-как, на трясущихся ногах, индеец поднялся, однако в лицо ребенка все еще заглянуть не смел. Тогда дитя великанов тоже встал на две ноги и только теперь я заметил, что его грудь покрыта странными узорами: идеально ровные круги разных диаметров соединялись ровными линиями, создавая причудливую вязь.
